Шарль с удивлением рассматривал это чудовище. Неожиданно часть белой стены отворилась, и на берег спустили мостки. Шарль и баронет поднялись на палубу, по своему размаху и убранству напоминавшую Гранд-отель в Париже. Когда первое удивление прошло, молодой француз стал с беспокойством оглядываться по сторонам.
— Что с вами? — спросил баронет.
— Неужели мистер Макдауэл решил опоздать на пароход?
Баронет собирался что-то ответить, но в это время к пристани с оглушительным шумом подъехал экипаж и остановился возле того места, где стояли Шарль и его приятель. Горный инженер даже не успел удивиться, как его взору предстала новая, самая невероятная и самая желанная картина. В глубине коляски виднелись миссис Макдауэл и Нэнси в дорожных костюмах. Плантатор и Гарри сидели спиной к кучеру. Присутствие молодого повесы несколько погасило радость Шарля.
— Как?! — не смог скрыть своего удивления баронет. — Неужели дамы…
— Да-да, — ответил Макдауэл, — они едут с нами.
— А вы не боитесь?..
— Наши дамы ничего не боятся. Они американки, они храбры от природы, а тяга к приключениям у них в крови. Они тоже хотят поглядеть на краснокожих и на Фар-Вэст. Ура! Вперед!
С этими словами старик довольно легко выскочил из экипажа, пока негр Замбо откидывал подножку для дам с другой стороны. Шарль успел подойти как раз вовремя, чтобы подать руку Нэнси. Ему показалось, что рука эта дрожала и ответила едва заметным пожатием на его красноречивый взгляд, говоривший: «Как я вам благодарен, что вы приехали!»
— Отведите лошадей в конюшню, а коляску джентльмена поставьте в сарай, — сказал пароходный смотритель двум прислуживавшим неграм.
Это странное приказание было немедленно исполнено: негры исчезли с лошадьми и экипажем где-то в глубине парохода.
Досуг на «Южной звезде» — дело не менее интересное, чем и устройство самого парохода. Переезд от Нового Орлеана до Сен-Луи длинен, поэтому пароходное управление всячески старается развлечь пассажиров. Так, на «Южной звезде» есть труппа музыкантов, которые играют во время обеда, а вечером под их музыку устраиваются танцы.
Гарри и сэр Уилки каждый раз после обеда ходили курить. Первые дни Шарль ходил вместе с ними, не смея оставаться с дамами без формального приглашения. Но как-то вечером, когда он не знал, на что решиться, Макдауэл, стоявший в окружении своих дам, сказал вдруг:
— Мистер Леконт, дайте же руку Нэнси. Вы знаете, — шепнул он так, что дочь тоже все слышала, — моя девочка — одна из самых богатых невест на Американском континенте. Что вы на это скажете, дружище?
Шарль пробормотал в ответ что-то бессвязное. Он вдруг почувствовал, как дрожит рука Нэнси. Они вошли в зал, ни разу не взглянув друг на друга. Там уже чинно, как автоматы, вертелись пары «мисс» и «джентльменов». В другой ситуации их серьезность непременно рассмешила бы Шарля. Макдауэл подошел к молодым людям:
— Вы танцуете, мистер Леконт? — спросил Макдауэл.
— Очень плохо.
— Ну ничего, приглашайте…
Умоляющий взгляд Нэнси не дал ему договорить. Вместо этого старик подтолкнул Шарля локтем и лукаво подмигнул. Молодому человеку оставалось только пригласить девушку, и он сделал это по всем правилам, искренне надеясь, впрочем, что она откажет. Но Нэнси, сверх всякого ожидания, согласилась.
— Танцуйте, танцуйте! — сказал Макдауэл, потирая руки от удовольствия.
Полюбовавшись с минуту на грациозные фигуры Шарля и Нэнси и самодовольно улыбаясь, плантатор вернулся к своей жене. Кружась в танце, Нэнси сама начала разговор с Шарлем.
— Благодарю вас за приглашение, — сказала девушка, — хотя мне абсолютно не хочется танцевать. Я просто хотела переговорить с вами, месье Леконт.
Сказано это было с сильным волнением, и Шарлю даже показалось, что на ее длинных ресницах дрожит слеза.
— Пожалуйста, говорите, мадемуазель, — сказал он.
— Месье Леконт, — продолжала девушка, собравшись с духом, — то, что я хочу вам сказать, очень трудно выразить словами. Будьте так добры, поймите меня с полуслова.
— Мадемуазель…
— Месье Леконт, — сказала Нэнси, крепче опершись на руку молодого человека и подняв на него свои большие глаза, полные грусти, — месье Леконт, надо быть снисходительным к моему отцу.