— Отец долго не хотел простить Толе его дерзости, — говорила она. — Сгоряча тогда он ведь бог знает что нам наговорил… — Хотя Наталия Викторовна рассказывала довольно сбивчиво, Евгений понял, что речь шла, видимо, об уходе Анатолия от стариков, когда он провалился на экзаменах в институте. — Ну, а теперь все, кажется, улаживается, — заключила Наталия Викторовна. — Возвращается к нам Толя. Не по душе ему работа на фабрике. Уйдет он оттуда. Сегодня они с отцом окончательно это решат.
— Так Толя, значит, приедет к вам сегодня? — обрадовался Евгений.
— Да, прямо с работы, и заночует у нас, — ответила счастливая Наталия Викторовна. — Приходи и ты, Женя, он тебя всегда лучшим другом считал и рад тебе будет.
— Спасибо, Наталия Викторовна, приду непременно. Мне с Толей о многом потолковать нужно…
Во второй раз Евгений зашел к Тихоновым в девятом часу вечера. Анатолий к тому времени приехал уже и, переодевшись в отцовскую пижаму, отдыхал на диване. Алехина встретил он хотя и приветливо, но не без некоторого холодка. Евгений догадывался о причине и потому не удивлялся. Он хотел искупить свою вину перед товарищем, но не знал, как это сделать Нужно честно признаться во всем, — решил он и откровенно рассказал Анатолию, как познакомился в пригородном поезде с чудесной девушкой, как долго не решался заговорить с нею и как все уладилось, наконец.
— Знаешь, Толя, — говорил Евгений, я и сам понимал, что глупо вел себя, ожидая эту девушку на вокзале, а потом стараясь попасть в один с нею вагон Смешно ведь все это, не правда ли?
— Почему же смешно? — удивился Анатолий. — Ни чего смешного не вижу. Зато понятно теперь, почему ты забыл меня. А я-то думал, что зазнался ты…
— Ну, что ты, Толька! — горячо перебил приятеля Евгений. — Я ведь очень паршиво чувствовал себя тогда, потому что девушка прямо-таки враждебными глазами на меня смотрела. Ну, а как у тебя дела на работе? Какие отношения с директором фабрики, Красовским, кажется?
— Жулик этот Красовский, — убежденно заявил Анатолий.
— А у тебя есть какие-нибудь доказательства? — стараясь казаться равнодушным, спросил Алехин.
— Ну, а если мы, то есть органы по борьбе с хищениями социалистической собственности, попросим тебя как комсомольца, как честного человека, помочь нам разоблачить хищников? Нам ведь известно уже о твоем заявлении.
— Ладно, — согласился Тихонов. — Что делать нужно?
— Это ты узнаешь в свое время. К тебе наш оперативный уполномоченный придет и скажет все, что нужно будет сделать. Ты же пока и вида не подавай, что чем-то недоволен. Ну и, конечно, о разговоре нашем — никому ни слова.
— Ладно, не маленький…
Домой Евгений пришел в хорошем настроении. Раздался телефонный звонок.
Это была Вера.
— Хандра моя не прошла еще, — сказала она. — А так как вы не в состоянии излечить меня и даже сами, кажется, способны заразиться ею от меня, лучше нам не встречаться, пока я не обрету бодрость духа. Как только случится это — позвоню вам, и мы тогда, может быть встретимся.
И, рассмеявшись, она повесила трубку. А Евгений долго еще стоял у телефона с таким видом, будто ему сообщили о катастрофе. Всю ночь ему снились кошмарные сны.
Александр Львович Красовский некоторое время молча ходил по комнате, нервно перебрасывая потухшую папиросу из одного угла рта в другой. Остановившись, наконец, у стола, он выплюнул ее в пепельницу и произнес:
— Так вы, значит, полагаете, Антон Антонович, что деньгами Алехина не возьмешь?
— Похоже на то, Александр Львович.
— Чем же его тогда взять?
— А помните, я вам докладывал, что мне удалось познакомить Веру с этим Алехиным? Я ведь не только надеялся, но и не сомневался, что не устоит он перед ее красотой. Так оно и получилось, хотя вы и не одобрили тогда моего замысла.
— Не пойму, о чем вы? — пожал плечами Красовский.
— Похоже, что влюбился Алехин в вашу Верочку.
— Влюбился? — переспросил Красовский и вдруг расхохотался: — Да разве эти молодчики из ОБХСС способны на любовь? Скажете тоже!
— Выходит, что способны, — усмехнулся Антон Антонович. — Нужно, стало быть, использовать это обстоятельство в интересах дела.
Подойдя вплотную к Антону Антоновичу, Красовский пристально посмотрел ему в глаза и спросил:
— Как же вы представляете себе это?
Антон Антонович не спеша закурил. Спокойствие этого человека почти всегда выводило Красовского из себя. Ему и сейчас захотелось вырвать у него папиросу и крикнуть: «Да не тяни же ты, черт тебя побери!» Но он сдержал себя и терпеливо ждал ответа своего «тайного советника».