— Не совсем, — выдавливаю из себя я.
— Я спросила, хочешь ли ты и дальше обедать в столовой до конца недели.
— Да, — отвечаю я, хотя представления не имею, какой сегодня день и сколько осталось до конца недели.
— Наверное, приятно время от времени разнообразить режим дня, — замечает она, будто не сама придумала мне такое жесткое расписание.
— Вообще-то, — начинаю я, — мне тут пришло в голову, что время, проведенное здесь, можно потратить с пользой. Например, пусть учителя пришлют мне список книг на лето или еще что-нибудь.
— Но ты и так проводишь время с пользой, — возражает доктор. — Ты же разговариваешь со мной.
Люси ложится на спину и поднимает над головой книгу. Какой-то любовный романчик. Учителя его не одобрили бы.
— Я имею в виду такие занятия, которые пригодятся мне в обычной жизни. Знаете, чтобы не слишком отстать, когда я вернусь домой.
Доктор Легконожка качает головой:
— Я хочу, чтобы ты сосредоточилась на работе, которой мы сейчас заняты. Учеба будет тебя отвлекать.
— Я могу сосредоточиться на нескольких задачах одновременно. Иначе как я, по-вашему, получала круглые пятерки и по математике, и по истории, и по французскому, и по английскому? — Я опять улыбаюсь, но Легконожка остается серьезной:
— Боюсь, за учебой ты слишком отстранишься от наших с тобой занятий.
— Так отвлекусь или отстранюсь?
Доктор не отвечает. Отлично. Я поймала ее на вранье. На самом деле ей все равно, отстраняюсь я или отвлекаюсь. Учеба — всего лишь очередное право, которое у меня отняли, еще одна привилегия, которую мне придется заслужить, как обед в столовой, душ или сеансы в кабинете.
Ну уж нет, доктор Легконожка. Я не допущу, чтобы в этих рвотно-зеленых стенах мозги у меня превратились в кашу.
Любой университет, куда я подам заявку, примет меня с распростертыми объятиями.
Может, я даже решу получить степень магистра.
Может, стану психиатром и докажу, что методика доктора Легконожки яйца выеденного не стоит.
А может, даже потребую отобрать у нее лицензию, раз она держит в таком месте совершенно нормальных людей вроде меня.
пятнадцать
В книгах и фильмах о тюрьмах, больницах или взятии в плен (книгах, которые мне теперь не разрешают читать, и фильмах, которые не дают смотреть, поскольку доступ к ним контролирует Легконожка) никогда не говорят вот о чем: взаперти невыносимо скучно. Монотонность может свести с ума даже самого здорового человека.
Вот почему мы с Люси решаем устроить книжный клуб.
Да, знаю, я только что говорила, что мне не разрешают читать, но позвольте объяснить. Мне не разрешают читать те книги, которые я хочу прочитать. Научные издания, на основе которых можно сделать доклад и получить дополнительные баллы, когда я вернусь в школу; или великие романы, вроде «Отцов и детей», что поможет мне на факультативе по русской литературе, который я планировала посещать в Нью-Йоркском университете каждый вторник начиная с сентября.
Впрочем, не исключено, что сентябрь уже наступил.
Нам разрешают читать только отвратительные издания из «библиотеки», которая якобы находится в здании клиники. (Я почти уверена, что это всего-навсего шкаф с ненужными книжонками, оставшимися от персонала. Нет там никакого мудрого библиотекаря, который следит за поступлением новинок, расставляет тома по алфавиту, по теме или даже по цвету, чтобы полки выглядели презентабельно. Может, и самих полок нет. Ручаюсь, книги просто валяются кипой рядом со швабрами и вениками.)
Все книги в мягкой обложке — никаких твердых углов. Каждая не больше трехсот страниц. (Видимо, даже в мягкой обложке толстые тома считаются опасными.) Страницы засаленные, с загнутыми уголками, корешки разваливаются, обложки в пятнах.
Дома я держу книги в идеальном состоянии. Никогда не перегибаю переплет, а строчки подчеркиваю только карандашом с грифелем не толще 0,5 миллиметра. На полках книги расположены в хронологическом порядке: те, которые я читала в школе, сгруппированы по годам обучения.
Шестой класс: «Маленькие женщины», «Дневник Анны Франк».
Седьмой класс: «Убить пересмешника», «Сон в летнюю ночь».
Восьмой класс: «Джейн Эйр», «Ромео и Джульетта».
Девятый класс: «Грозовой Перевал», «Великий Гэтсби», «Возлюбленная».
С десятого класса в нашей школе можно выбрать продвинутую программу по английской литературе. У меня есть полка для факультативных занятий по короткому рассказу (полное собрание рассказов Эрнеста Хемингуэя, сборники Джона Чивера и Бернарда Маламуда), по женской литературе («Гордость и предубеждение», «Женщина в белом», «Желтые обои», «Их глаза видели Бога»), латиноамериканским писателям («Сто лет одиночества», «Поцелуй женщины-паука», собрание сочинений Хорхе Луиса Борхеса).