Знаю, что она сейчас оттолкнёт меня. Закричит. Начнёт пихаться, говорить, какой я гондон. И будет права. Я такой, какой есть. И не остановлюсь ни перед чем ради своей цели.
Провинциалки.
Которая вместо того, чтобы оттолкнуть меня, слабо целует в губы.
В солнечном сплетении поднимается самый настоящий шторм. От неумелого поцелуя. От длинных слабых пальчиков, что сейчас сжимают моё колено.
Безумно горит всё.
Хватаю эти пальчики, перемещаю их на пах.
Блять.
Почувствовав её ладонь, резко, ни о чём не думая, притягиваю к себе. И в ту же секунду опрокидываю на сиденье машины, подминая её под себя.
Непослушные руки задирают чёрную юбку, а пальцы поддевают кромку трусиков, в одно мгновение дёргая их, разрывая.
Ладонь тянется к паху. В дурмане расстёгиваю пуговицу, ширинку, высвобождая полыхающий член, что жаждет эту малышку уже целую неделю. И вхожу в горячую и узкую киску одним толчком.
Удовольствие разливается магмой по всему телу.
Как хорошо…
Чёрт, как классно…
Вбиваюсь в неё без остановки, сгорая от грёбаной необходимости. Доза. Мне нужна проклятая доза из аромата сирени.
В губы раздаётся тихий стон. Ещё один. Не такой, как первый.
Отрезвляющий, вытягивающий меня из тумана.
Всё пропадает: Ульяна подо мной, мой член в её лоне, её влага. Долбаная галлюцинация, которую так желаю, рассеивается дымкой.
Ничего этого не было. Ни разорванных трусиков, ни толчка. Только больная фантазия, которую сгенерировал воспалённый мозг.
Но стон реальный. Как и ответ Ульяны.
Она быстро отрывается от меня, понимая, что сделала.
А я пытаюсь отойти то того, что сейчас творится в моих штанах, в моей башке.
— Я извиняюсь, — вдруг выпаливает, целая и невредимая, сидящая на сиденье и оттягивающая юбку. А под ней — трусы с котиками, которые я хочу заменить на что-то другое, сексуальное и дорогое.
Отводит взгляд в сторону, вновь уставившись в окно.
— Вы застали меня врасплох. Это на эмоциях. Высадите меня, пожалуйста.
— Где ты живёшь? — отзываюсь хрипловатым голосом, пребывая до сих пор в коматозе.
Пальцы покалывает от желания сделать с ней всё то, что представил и делал в своих мыслях.
— Я не скажу вам, где живу.
Ожидаемо.
— Ильяс, останови на светофоре.
Подчинённый выполняет указание. И я дёргаю за ручку двери, вылетая из салона. Холодный ветер обдаёт всё тело, остужая.
Мне нужно проветрить мозги. Срочно.
— Отвези девчонку к клубу, — киваю на провинциалку. Она таращится на меня огромными глазами, ничего не понимая.
— А вы? — кидает через плечо водитель.
— Прогуляюсь, — подаюсь назад, выпрямляюсь и хлопаю дверью, вновь ощущая свежий кислород в ноздрях. Без проклятого запаха сирени.
В заднем кармане штанов назойливо вибрирует телефон, раздражая и выбивая из равновесия ещё сильнее.
Достаю смартфон под визг шин. Ильяс повёз Ульяну домой. И я буквально всеми чувствами ощущаю, как Ульяна становится всё дальше от меня.
Хрень. Грёбаная хрень!
Озверело смотрю на экран. Разбил бы его прямо здесь и сейчас.
Но останавливаюсь.
«Брат».
Вовремя. Очень вовремя. Отвечаю, не задумываясь.
— Мы не договорили. Куда ты пропал?
— Мне срочно пришлось уехать, — выдыхаю, осматриваясь по сторонам. Где я вообще? — Но можем встретиться в нашем семейном ресторане через час. Устроит?
— Ладно. Буду ждать там. Не задерживайся.
Глава 19
Глава 19
— Коньяка.
— Пятьдесят грамм? Сто?
— Бутылку, — говорю недовольно, так, будто мне, мужику за тридцать, предлагают молоко, как ребёнку.
— Я смотрю, день у тебя не задался, — брат усмехается, проводит вальяжно пальцем по колючей щетине. Бороду свою сбрил — с чего бы? — Куда умчался, мачо?
— Дела, — откидываюсь на спинку стула, снова витая где-то не здесь. Ильяс сказал, что высадил Ульяну у клуба. И поехал за ней, чтобы она нормально добралась до дома. Но пришлось оставить её у станции метро. А зная эту девчонку — может схлопотать себе неприятностей.
— Так что? О чём ты хотел поговорить?
Этот разговор нужен и мне для нескольких вопросов. Но я его оттягиваю, чтобы подыскать нужный момент.
— Что мы будем дарить родителям? — озвучиваю свой вариант.
— Нет.
Интересно.
К нам не вовремя подходит официантка, ставит коньяк, два стакана и ведёрко со льдом на стол.
— Что-то ещё?
Брат безразлично окидывает девчонку взглядом.
— Нет.