Чёрт…
Иду по коридору, опустив взгляд в пол и обняв себя за плечи.
Ещё один выматывающий день.
И я снова в неизвестности…
— Ульянка!
Вздрагиваю, резко остановившись и чуть не упав. Поднимаю голову. Весёлая Машка вылетает из-за поворота. Возбужденная, на эмоциях. Подлетает ко мне.
— Там тот мужик пришёл. Спрашивал о тебе и в порядке ли ты, — тарахтит, запыхавшись.
— Какой мужик? — хмурю брови.
— Ну, Бодров же, — застываю с зависшей в воздухе ногой. — Ты же при нём тогда в обморок упала. И он вот — в привате сидит. Кофе заказал. От стриптизёрши даже отказался.
Поигрывает бровями.
— Может, тебя ждёт, а? Отнесешь ему кофе?
— Да ты что! — выпаливаю, возмущаясь. — Ты на что намекаешь?! Он мой…
Я резко замолкаю. Нет, не нужно ей об этом знать.
Но вот… кофе отнести ему следует.
Кажется… я нашла выход из своей ситуации. Один шанс, маленький, но хоть какой-то…
Быстро бегу по коридору под стук собственного сердца.
Хватит уже быть маленькой Ульяной, что боится показаться отцу. Скоро я стану мамой. Скорее всего, одиночкой. И мне нужно быть сильной. И найти спасение от Басманова.
Я сама делаю кофе Бодрову, отношу в приватный зал. Внутри светло, мужчина сидит в кресле с планшетом в руках. Я подхожу к столику, вновь ощущая дикое волнение, от которого сводит лёгкие.
Нелегко это говорить.
Но я кашляю, привлекая его внимание.
— Спасибо, — коротко кивает. — Можешь идти.
— Нам нужно поговорить, — выпаливаю заплетающимся языком. Я даже не уверена, что вообще говорю это. И судя по тому, что он переспрашивает, сказала я это, зажевав слова.
— Что?
— Нам нужно поговорить, — повторяю ещё раз, но на этот раз чётче. И неожиданно для самой себя, всё так же на эмоциях, выдаю: — Папа.
Басманов
Как дурак, пялюсь на «Ролекс», считая, сколько времени осталось до встречи с Ульяной.
Сегодня к трём я заберу её из клуба, и мы поедем к врачу. Узнаем, как поживает наш малыш. А потом, на днях, отправимся в ЗАГС. Сделаю этой глупышке предложение руки и сердца. Покажу ей свои серьёзные намерения.
Чтобы об аборте больше не думала, если боится.
Нечего бояться. Я рядом. Обеспечу её, нашего ребёнка.
Снова вспоминаю нашу переписку и бью грозно по столу.
Сходила к врачу, взяла таблетку. Знаю я, какую именно. Экстренной контрацепции.
Не мог в тот вечер приехать к ней, проконтролировать. Боялся, что выпьет. Смог вырваться только на следующий день. Дома не было, на работе тоже. А тут отчёт с карты пришел, которую я ей отдал. Узнал, где гуляет, и жутко разозлился. Помчался за ней.
Скорее всего, таблетку выпить не смогла. Слабенькая она у меня, маленькая. Испугалась.
И на аборт побежала.
Как подумал об этом — ярость глаза застелила. Взял её под контроль. Временно.
Дам ей обязательно слабину, когда… поймёт, что ребёнка я очень хочу. От неё.
Вчера не мог показать всех искренних и настоящих, рвущихся наружу чувств. Не при своих людях. И не тогда, когда я зол, как хрен знает кто. Но сегодня залюблю её, как умею.
Только после врача.
Через сколько у нас встреча?
Через час.
Я уже соскучился. Хочу вдохнуть запах сирени, дотронуться губами до нежной бархатной кожи.
С ума сошёл. Спятил…
Нет. Я не вытерплю. Не буду ждать приёма. Заберу её раньше, отвезу в свою квартиру. Доведу нас обоих до оргазма, а потом мы поедем в клинику. Узнавать, всё ли хорошо с нашим малышом.
Звоню Гене, говорю, чтобы привёз Ульяну сюда.
И с нетерпением жду свою чудачку.
Жутко хочется глянуть, какой она будет во время беременности дальше… Какие ещё закидоны мне продемонстрирует?
Фиолетовый самолёт захочет?
Усмехаюсь, вновь отвечая на входящий звонок Гены.
И в следующую секунду прихожу в бешенство, слыша слова охранника:
— Шеф, а в клубе её нет…
Глава 58
Глава 58
— В смысле — нет?
Самообладание трещит по швам.
— Пропала.
— Как пропала?
— Не знаю, шеф… Я в машине сидел. Мимо никого пропустить не мог. Она не выходила.
— Идиот, — тихо вздыхаю, устало потирая переносицу пальцами. Но его не виню — я сам разрешил ему остаться в машине, чтобы не привлекать к Ульяне много внимания. А она могла запросто ускользнуть через запасной выход. О нём я не подумал. — Иди порасспрашивай её коллег, куда она могла деться. Вдруг в туалете сидит, блюёт. Токсикоз — дело такое.
— Проверю.
Он отключается, а я чуть не бьюсь головой о деревянный стол.
Хочу убивать и крушить. А ещё — задушить себя собственными руками. За тупость. Мог и догадаться, что она может сбежать. Это же Ульяна. Непоседа. Вытворит что-нибудь, а ты потом за ней бегай.