– Видите ли, я по природе подозрителен. Но постараюсь взять себя в руки, – произнес Зейн, наслаждаясь открывшимся перед ним зрелищем.
Глаза Ионы вспыхнули опасным огнем.
– По природе подозрительны, говорите? – тоном полным сарказма уточнила она. – Интересно, вы со всеми такой или это касается только женщин?
Зейн нервно рассмеялся. Подобное обвинение ему предъявляли первый раз.
– Наоборот, очень люблю и уважаю женщин.
При этих словах щеки Ионы и вовсе заалели. А сквозь футболку проступили напряженные соски.
Был прохладный весенний вечер, но солнце, светившее прямо в окно коттеджа, за день успело разогреть домик так, что внутри было тепло и приятно.
Иона скрестила руки на груди, чтобы скрыть реакцию собственного тела.
«Слишком поздно, – подумал Зейн, – я все видел. Ты испытываешь ко мне то же самое, что и я к тебе».
– Вообще-то, – продолжил Зейн, – в женщинах мне нравится все.
К черту профессионализм. Иона Маккейб слишком хороша, грех упускать возможность пофлиртовать.
– Давайте начнем сначала и забудем прошлый вечер. – Он протянул руку. – Будем знакомы, Зейн Монтойя.
В глазах Ионы мелькнуло подозрение, однако она вложила тонкие пальцы в широкую смуглую руку Зейна. Рукопожатие было быстрым и довольно формальным, но прикосновение гладкой прохладной кожи заставило влечение Зейна вспыхнуть с новой силой.
Иона поспешно сунула руку в карман джинсов. Но прежде чем отвела глаза, Зейн заметил, как расширились ее зрачки. Значит, тоже почувствовала.
Зейн возликовал. Он считал себя большим знатоком женщин, и все они были по-своему прекрасны. Поэтому не было какого-то определенного типа, который он предпочитал. Но в Ионе Зейну нравилось все, а ведь она даже не старалась произвести на него впечатление.
– Хотите, расскажу новости? – проговорил Зейн, собираясь предложить Ионе обсудить события этого дня за ужином, но прежде, чем успел открыть рот, она вскинула голову.
– Какие новости? Вы нашли Брэда?
Зейн нахмурился. Настроение сразу испортилось.
– Арестовали в десять часов утра. Сейчас Демарест в камере, ему предъявлено несчетное количество обвинений.
– Понятно… – Иона старалась говорить небрежно, но ее выдавал напряженный взгляд. – И папиных денег при нем не оказалось?
Зейн покачал головой, и Иона изменилась в лице.
– Понятно. – Она опустила глаза, но Зейн успел заметить на ее лице грусть.
Он сунул руки в карманы, борясь с соблазном погладить ее по щеке, утешить, успокоить.
Но она взяла себя в руки.
– В таком случае больше нас с вами ничто не связывает, – пробормотала Иона.
У Зейна от жалости сердце сжалось. Обычно женские слезы его не смущали, но, как ни странно, было в непоколебимой твердости Ионы Маккейб что-то такое, что не могло оставить его равнодушным. А эти большие настороженные глаза…
Иона тяжело вздохнула:
– Можно я тут еще на одну ночь останусь? Не бойтесь, я заплачу.
От сочувствия и следа не осталось. Иона была растеряна, но боевого духа не потеряла и готова была в случае необходимости дать достойный отпор обидчику.
Но Зейн такого отношения не заслуживал.
– Зачем спрашивать, Иона? Оставайтесь сколько хотите. И платить не надо. Все равно сейчас не сезон.
– Что за благотворительность? Вы не обязаны ничего для меня делать. – В голосе Ионы звучала откровенная растерянность.
Зейн ощутил острую досаду.
– Может быть, но, представьте себе, я не из тех, кто бросает женщин в беде.
«В отличие от вашего приятеля Брэда».
– Ну ладно, спасибо. Рада, что не придется уезжать на ночь глядя, – произнесла Иона. Но тут же упрямо выпятила подбородок. – Но уже завтра утром вы меня здесь не увидите.
«Это мы еще посмотрим».
Однако возражать Зейн не стал. Он уже усвоил одно: чем больше с Ионой споришь, тем упорнее она настаивает на своем.
– Может, обсудим все за ужином в Санта-Круз? Знаю одно местечко, где готовят лучшие энчиладас на Западном побережье.
На секунду Иона застыла, потом растерянно заморгала.
«Вот так. Не ожидала?»
– Ш-шутите, да? – заикаясь, выговорила она. От волнения шотландский акцент стал более явным.
В этот момент она показалась Зейну еще привлекательнее.
– Как можно шутить, когда речь идет о таком серьезном деле, как энчиладас Мануэля? – игриво ответил Зейн. – Угощаю, – прибавил он, не обращая внимания на ошеломленное состояние Ионы.