Выбрать главу

— Поллок сказал, что в первый раз вы увидели Алексиса примерно без пятнадцати два.

— Должно быть, даже раньше, сэр. Но мы не постоянно за ним следили.

— Если бы кто-то подходил к нему до двух часов, вы бы это заметили?

— Думаю, да. Нет, сэр, бедный джентльмен сделал это сам, я и не сомневаюсь. Просто спокойно перерезал себе горло, сидя на камне. Тут и сомневаться нечего.

Уимзи был совершенно растерян. Если то, что он сейчас слышал, — ложь, то надо было отдать должное актерским способностям Джема. Так неподдельно искренне звучал его голос. Но если это правда, то теория об убийстве становилась еще более недоказуемой, чем прежде. Все приводило к тому, что Алексис погиб от своих собственных рук, в одиночестве.

Но все-таки… почему лошадь отказывается подходить к месту его гибели? Возможно ли… Уимзи не дружил со всем сверхъестественным, но ему уже встречалось такое… возможно ли, что дух Пола Алексиса все еще витает где-то над пляжем, заметный для животных, но невидимый для людей? Он встречал уже одну лошадь, которая отказывалась приближаться к месту, где давным-давно было совершено преступление.

Внезапно лорду пришла в голову еще одна мысль, которую он немедленно решил проверить.

— Кто-нибудь еще не спит у вас дома, Джем?

— О да, сэр. Мать наверняка меня дожидается.

— Я бы хотел с ней встретиться.

Джем не возражал, поэтому Уимзи направился в коттедж Поллоков. Миссис Поллок, подогревавшая для сына суп, приняла его светлость вежливо, но в ответ на его вопрос покачала головой:

— Нет, сэр. Мы не слышали никакой лошади на пляже сегодня.

Что ж, это его устраивало. Если Уимзи проехал мимо коттеджей незамеченным, то и любой другой мог.

— Ветер сегодня дует в сторону моря, — добавила миссис Поллок.

— И вы уверены, что ничего такого не слышали в четверг?

— О! — Миссис Поллок сняла с супницы крышку. — Не после полудня, как полиция спрашивала. Но Сьюзи вспомнила, что она слышала что-то похожее на стук копыт где-то во время обеда. То есть в двенадцать. Но поскольку она была занята, то не вышла посмотреть.

— В двенадцать?

— Около того, сэр. Она вспомнила совершенно неожиданно, когда мы обсуждали визит молодого Ормонда.

Когда Уимзи покидал коттедж, мысли его находились в совершенном беспорядке. Если кто-то проезжал по берегу в полдень, то это объясняло подкову, но не объясняло убийство. Неужели он все-таки ошибся, уделив подкове столько внимания? Может, какой-нибудь паренек просто увидел лошадку и решил прокатиться на ней вдоль берега? Может, она и обратно не сама возвращалась?

Но опять-таки, а ее странное поведение сегодня днем? И кольцо в скале? Может, его использовали с другими целями? Или, предположим, убийца приехал верхом в двенадцать и проговорил с Алексисом вплоть до двух. Но Джем сказал, что они видели только одну фигуру. Мог ли убийца прятаться в нише скалы, пока не настало время нанести удар? Но зачем? И как лошадь попала домой? Ее не было на берегу с часу до двух, если Джему можно верить. Уимзи некоторое время обдумывал идею о двоих людях на спине одной лошади, но это казалось слишком уж притянутым за уши и абсурдным.

Затем его посетила неожиданная идея. Они все время исходили из того, что Алексис пришел к месту своей смерти пешком, — а что, если это не так? Почему бы Алексису не быть всадником?

В таком случае можно было объяснить время, но все остальные проблемы по-прежнему множились, как шипы в розовом саду. Когда он сел на лошадь? Его видели выходящим из Дарли по дороге к Лесстон-Хэу. Он вернулся, забрал лошадь с пастбища и поехал? Если нет, кто привел ее? И, опять-таки, как она попала обратно?

Уимзи решил разыскать инспектора Ампелти и сообщить ему обо всех проблемах.

Инспектор как раз собирался спать и был не очень рад видеть лорда, но, услышав новую информацию, переменился.

— Поллоки и Моггериджи — самые большие лгуны на свете, — заметил он, — и если произошло убийство, то я совершенно уверен, что они в нем замешаны. Но насчет того, как добрался до места Алексис, можете не волноваться. Мы нашли шестерых свидетелей, которые встречали его на дороге между десятью пятнадцатью и одиннадцатью сорока пятью, если только они не спутали его с другим молодым человеком с черной бородой, что маловероятно.