Лорд засунул руку в карман и достал горсть золотых соверенов. Монеты, звеня, раскатились по столу, и оба полицейских воодушевленно принялись ловить блестящие кругляши. Они подбирали их и взвешивали на ладони, зажимали между пальцами, проводили по краям и рельефу Георгия Победоносца.
— Да, — сказал Уимзи. — Приятны на ощупь, не так ли? Здесь десять соверенов, которые можно разменять на одну бумажную банкноту, а для меня они и вовсе ничего не стоят, поскольку я нумизмат и не смог бы заставить себя их потратить. Но это золото. Я бы не отказался от трехсот таких монет, хотя они и весили целых пять фунтов. Но вот что интересно — именно эти пять фунтов веса потревожили хрупкий баланс между водой и трупом. Обычно труп через некоторое время раздувается и всплывает, но любой дополнительный вес может утянуть его ко дну, после чего тело может застрять в скалах под названием Клыки — вам-то должно быть об этом отлично известно, Ампелти. Я полагаю, заговорщики бы не обрадовались, если бы беднягу Алексиса никогда не нашли. Конечно, со временем миссис Уэлдон поверила бы в его смерть, но до этого она могла успеть спустить целое состояние на его поиски.
— В целом это очень странная история, — заметил Глэйшер. — Но, мой лорд, теперь, когда вы разобрались с мотивами и подготовкой к преступлению, что вы скажете насчет самого убийства?
— Я как раз к этому и подбирался. В данном направлении мы действительно не сильно продвинулись. Предварительные действия преступников ясны. Кто-то из них подобрал удобное место. Не знаю, кто именно, но могу предположить. Кто-то, кто уже был знаком с местностью, потому что бывал здесь раньше. Кто-то, у кого имелась машина и отличный предлог для посещения городка. Например, визит к уважаемым друзьям не вызвал бы никакого подозрения.
— Миссис Моркэмб!
— Именно. Миссис Моркэмб. А может, и мистер Моркэмб тоже. Скоро мы узнаем, проводила ли эта замечательная пара выходные в Хизбэри в течение последних месяцев.
— Я точно знаю, что проводили, — вмешался Ампелти, — леди гостила здесь две недели в конце февраля, а ее супруг приезжал на выходные. Нам об этом сообщили, когда мы наводили справки, но мы не придали этим фактам никакого значения.
— Естественно, нет. Отлично. Затем, когда все уже было подготовлено, появилась остальная часть банды. Моркэмб превращается в парикмахера и околачивается по округе, создавая себе определенную репутацию. К тому же это необходимо, чтобы заполучить бритву, за происхождением которой будет тяжело проследить. Вы можете спросить, почему именно бритва, если известно, что Алексис никогда не брился? Я могу ответить на этот вопрос. Она тише, чем пистолет, и является типичным оружием самоубийц. Кроме того, ее удобнее носить с собой, чем, скажем, нож. И Моркэмб мог придумать убедительную историю о том, как он передал бритву Алексису, — подтвердить-то ее все равно некому.
— Я думал об этом. Как вы считаете, если бы мы не поместили то объявление в газете, он бы появился?
— Сложно сказать. Думаю, он бы некоторое время выжидал, наблюдая за тем, как будут развиваться события. Возможно, он пришел бы на суд в качестве обычного зрителя, а если бы следователь засомневался в том, что произошло именно самоубийство, Моркэмб бы поднялся и доказал обратное. Видите ли, вся прелесть его маскировки (бродячий парикмахер) заключалась именно в том, что она позволяла ему исчезать и появляться наподобие Чеширского кота и к тому же менять имя. Кстати, думаю, мы обнаружим, что он действительно жил когда-то в Манчестере и поэтому знал все о его улочках и парикмахерских.
— Полагаю, в обычной жизни он носит бороду?
— О да. Наверное, он побрился, когда начал свои странствия. А по возвращении в Лондон приобрел фальшивую бороду. На самом деле, если бы Бантер не был столь быстр и наблюдателен, то Моркэмбу наверняка удалась бы его задумка, и он легко избавился бы от хвоста. Ведь в кино ему это практически удалось. А если бы Бантер последовал за Моркэмбом в мужскую комнату, то приклеивание бороды пришлось бы отложить, и, значит, погоня началась бы сначала. Но у Моркэмба сложилось впечатление, что горизонт чист. Теперь за его домом приглядывает Скотленд-Ярд, но что-то мне подсказывает, что наш дорогой джентльмен сейчас и носу не кажет из своего гнездышка, например из-за болезни, лежит в постели, в присутствии своей верной жены. Когда его борода отрастет снова, он появится, а пока его супруга, бывшая актриса позаботится о том, чтобы борода всегда оказывалась на месте в присутствии служанки.
— Так, с Моркэмбом все понятно, — сказал Глэйшер. — Что насчет Уэлдона? Мы совсем забыли о нем. А пора бы обратить внимание и на этого типа. Он приезжает на «моргане» за два дня до убийства и разбивает лагерь около Хинкс-Лейн, где уже побывал кто-то из его пособников, чтобы разузнать обстановку. Полагаю, это тоже была миссис Моркэмб. Он оправдывает свое появление на сцене дурацкой историей о слежке за матерью и ее любовником. Хорошо. Но мне интересно знать, почему он вообще здесь появился, ведь это большой риск? Убийство совершил не он. Ведь нам известно, где любящий сыночек находился в половине второго в четверг, если только Перкинс не врет, что мы пока не можем доказать. И это не он проехался верхом на лошади до пляжа, потому что мы знаем, где он был в полдень…