— Похоже на то, — согласился Ампелти. — Это оправдывает недоразумения, возникшие позже.
— Возможно. Что ж, в четверг Алексис отправляется к месту встречи в соответствии с инструкциями. Кстати, им обязательно нужно было, чтобы тело нашли и опознали, поэтому, скорее всего, Алексису было велено открыто прийти к Утюгу. Если бы труп вдруг затерялся, нашлись бы свидетели, вспомнившие, что они видели молодого человека, идущего в том направлении, что сузило бы круг поисков.
— Итак, Алексис отправляется завоевывать корону. В это время Генри Уэлдон загоняет иголку в проводку своей машины: теперь у него есть повод остановить попутный автомобиль для поездки в Уилверкомб. Именно поэтому он арендовал «морган». Двигатель обязательно должен был быть двухцилиндровым, его может обездвижить всего одна иголка. Конечно, сошел бы и мотоцикл, но это не слишком удобно из-за непредсказуемой погоды.
Инспектор Ампелти радостно хлопнул себя по бедру, но затем вспомнил, что основная проблема заключается совсем в другом, и печально высморкался.
— Вскоре после десяти часов утра подъезжает миссис Моркэмб на «бентли» с запоминающимся номером. Конечно, такой номер мог попасться и случайно, но в любом случае получилось здорово. Кто не запомнит столь забавный номер: «Ой-ой-ой». Очень смешно, не так ли, инспектор?
— Где же она его высадила? — хмурясь, спросил Ампелти.
— Где угодно, за деревней. Где-то, откуда он мог легко вернуться на пляж. Между Дарли и Уилверкомбом дорога довольно резко сворачивает от берега, не думаю, что у него оставалось много времени на прогулку обратно. Скажем, в одиннадцать пятнадцать он вернулся в Дарли, забрался на пастбище, держа в одной руке овес, а в другой веревку.
— А зачем он взял с собой овес? Лошадь бы подошла к нему, если бы он просто сказал «цып-цып-цып», или что там им говорят, и потряс шляпой? Довольно глупо, что он рассыпал повсюду овес.
— Да, дитя мое, — усмехнулся Уимзи. — Ноу него был повод. Думаю, что овес он рассыпал за день до того, когда впервые пришел знакомиться с лошадкой. Если один раз научить животное подходить за едой, то оно и второй раз прибежит с той же скоростью; но если один раз разочаровать его, то оно больше вообще не подойдет.
— Да, конечно. Ты прав.
— Теперь, — продолжил Уимзи. — Я думаю, правда, не могу доказать, но думаю, что наш герой оставил большую часть своей одежды. Мне это кажется разумной предосторожностью, хотя утверждать не буду. В любом случае он поймал лошадь, сел верхом и поехал. Не забываем, что между Дарли и коттеджем Поллока пляж с дороги не видно, так что единственная опасность — встретить кого-то, кто будет спускаться на берег со скал. Да и вряд ли этот кто-то заинтересовался бы мужчиной на лошади. Главное — миновать коттеджи, но время специально было подобрано таким образом, чтобы в тот момент все были заняты работой в доме или обедом. Думаю, коттеджи он миновал около полудня.
— Как раз тогда они и слышали стук копыт.
— Да. Чуть позже Алексис тоже их слышит, пока сидит на своем камне и мечтает об императорских одеяниях. Он поднимает голову и видит Всадника с моря.
— Замечательно, — прокомментировал ничуть не впечатленный инспектор. — А потом что?
— Ага. Вы помните, что мы описываем идеальное убийство, в котором все шло по плану?
— Ода… конечно.
— Тогда, в идеальном преступлении, Уэлдон по воде подъезжает к скале, ведь до отлива еще целый час, и камень окружен водой. Он привязывает лошадь к кольцу в скале и забирается на валун. Алексис мог его узнать, а мог и не узнать. Если узнал…
Уимзи сделал паузу, его глаза потемнели от гнева.
— Что бы он ни сделал, времени для разочарования у него практически не было. Уэлдон попросил юношу присесть, думаю, императоры всегда сидят, пока их подданные стоят рядом. Уэлдон спросил про письмо, Алексис отдал ему расшифрованный вариант. Затем Генри нагнулся над своей жертвой сзади, держа в руках бритву…
— Уэлдон, конечно, глупец. Он сделал неправильно все, что только мог. Ему надо было снять перчатки и поискать оригинал письма. Обыскать тело. Хотя, с другой стороны, если бы он сдвинул тело, он бы изменил его естественную позу и сразу поставил под сомнение самоубийство. Сдвинь труп, и ты уже не сможешь вернуть его в изначальное положение, как ни старайся. К тому же лошадь вырывалась и бесилась, а его побег мог стать фатальным…
— Знаете, наверное, я мог бы снять шляпу перед Уэлдоном. Видели когда-нибудь лошадь, перед которой плещет свежая кровь? Не очень приятное зрелище. Ужасающе неприятное. Конечно, боевые, кавалерийские кони привыкли ко всему, но фермерская лошадка вряд ли до этого чувствовала запах крови. Когда я понял, что Уэлдон должен был сесть на перепуганное до смерти, брыкающееся, вопящее животное, причем без седла и прямо с камня, я говорю вам, я бы снял перед ним шляпу.