— Вы хотите сказать, что сделали бы это, если бы так оно и было на самом деле.
— Точно. Тот, кто задумал преступление, кое-что знал о лошадях. Возможно, даже слишком много. В смысле… есть разные способы, которыми можно успокоить взбесившееся животное… некоторые более жестокие, чем остальные…
— Предположим, он сделал это. Затем он отвязал свою кобылу и направил ее в море. Так она устанет, да и кровь смоется. Снова взяв ее под свой контроль, он едет обратно тем же путем. Но пока лошадь брыкалась, у нее ослабла одна из подков, и по дороге она отвалилась. Думаю, Уэлдон мог этого не заметить. Он доезжает до своего лагеря, до того места, где оставил одежду, одевается и торопится на дорогу, чтобы остановить «бентли», на котором миссис Моркэмб возвращается домой. Думаю, он добирается до места где-то в двенадцать пятнадцать. Леди подвозит его до «Перьев» к часу дня. Теперь оставим романтику и вернемся к фактам. Пообедав, он возвращается к себе, сжигает уздечку, испачканную в крови. После этого ему остается лишь отправиться в гараж и разобраться с «морганом». Там он, разумеется, совершает еще одну ошибку. Когда он убирал провода в карман, то должен был действительно убрать их в карман, а не потерять.
— Но видите, у него тоже было целых три линии защиты. Во-первых, самоубийство; во-вторых, туриста, остановившегося у Дарли, звали мистер Мартин из Кембриджа, и он не имел никаких связей с убитым; в-третьих, даже если мистера Мартина и раскрывали, у него было алиби в Уилверкомбе. Бах, воротнички и прочее. Плюс совершенно независимая свидетельница.
— Да, но… — начал было Ампелти.
— Знаю, знаю. Потерпите немного. Я знаю, что план пошел наперекосяк, но хочу, чтобы вы поняли, как все должно было выглядеть в идеале. Предположим, что все бы получилось, — что дальше? Тело лежит на камне, рядом валяется бритва. В полпервого убийца уже в Дарли. В час он в трактире, ест и пьет, а свидетель подтверждает, что все утро он провел в Уилверкомбе. Если тело найдут до начала прилива, то следов в любом случае не осталось, только те, что оставил сам Алексис, так что все сразу подумают о самоубийстве, особенно когда найдут бритву. Если тело обнаружат не сразу, то следы вообще не будут играть никакой роли. А если медицинская экспертиза установит время смерти, то поможет алиби. План выглядит крайне рискованно, но на самом деле он продуман до мелочей. Его сила — в наглости. На самом деле единственный риск, на который шел Уэлдон, — это быть замеченным непосредственно во время убийства. В другом случае, даже если бы кто-то увидел всадника на побережье и сообщил об этом в полицию, — как можно узнать, кем был этот самый наездник? Явно уж это не мистер Мартин, который все утро развлекался в Уилверкомбе. Да и вообще, сколько людей проходит или проезжает по той дороге? Какова вероятность того, что тело будет обнаружено сразу? Какова вероятность того, что смерть сочтут чем угодно, только не самоубийством?
— Какова вероятность того, что это не было самоубийством на самом деле? — пробурчал Ампелти. — Но я понимаю, о чем вы, мой лорд. Вы хотите сказать, что план был продуман, а когда Уэлдон добрался до места, что-то заставило его изменить свои намерения. Как это? Алексис сразу же узнает Всадника с моря и требует объяснений. Уэлдон объясняет несчастному, что тот остался в дураках, и добивается от него обещания бросить миссис Уэлдон. Возможно, он даже угрожает бритвой. Затем Уэлдон уходит, а разочарованный Алексис через некоторое время перерезает себе горло.
— Уэлдон специально оставил ему бритву?
— Нуда… думаю, да.
— А что увидела лошадь? — спросила Гарриет.
— Призраков, — хмыкнул инспектор, — какая разница, все равно вы не можете запихнуть лошадь на свидетельскую трибуну.
— Уэлдон совершил очередную ошибку, приехав в Уилверкомб, — продолжил развивать свою мысль Уимзи. — С таким опознавательным знаком на руке он должен был оставаться в стороне, невзирая на мать и все остальное. Но ему просто обязательно надо было посмотреть, что происходит. И Моркэмб… его появление, конечно, было предусмотрено. Мне интересно, было ли разумно с его стороны ответить на наше объявление? Мне кажется, он должен был почуять ловушку. Но еще я считаю, что он решил присмотреть за Уэлдоном, который шатался по всей округе.
— Простите меня, мой лорд, — вмешался Ампелти, — но мы потратили целый час на то, что обсуждали, что должно было бы произойти или могло произойти. Для вас, вне всякого сомнения, это крайне увлекательно, но мы ни на шаг не приблизились к тому, что же случилось на самом деле, а у нас в тюрьме сидят три человека, обвиненные в том, чего не могли сделать. Если Алексис сам перерезал себе горло, нам следует отпустить их с извинениями или обвинить их в заговоре, создавшем опасность для чужой жизни или что-нибудь такое. Если его убил их сообщник, нам надо его найти. В любом случае я больше не могу и не хочу тратить свое время. Как бы я мечтал никогда вообще не заниматься этим чертовым делом!