Оружие: сабля; герб — кошка, готовящаяся к прыжку; девиз: «Куда заведет меня моя прихоть».
Мисс Сэйерс попросила меня заполнить некоторые пробелы, а также исправить неточности, связанные с жизнью моего племянника Питера. Я с удовольствием следую ее просьбе. Каждый мечтает о том, чтобы его имя появилось в печати. Вместе с тем, выступая в роли живого постамента для горделивого памятника моему племяннику, я проявлю приличествующую моему возрасту скромность.
Семья Уимзи имеет древнее происхождение, на мой взгляд, даже слишком древнее. Единственный разумный поступок, совершенный отцом Питера, — объединение собственного вымирающего рода с франко-английской семьей Делагарди. Но, несмотря на это, мой племянник Джеральд (нынешний герцог Денверский) является всего лишь глупым английским помещиком, а моя племянница Мэри настолько взбалмошна и недальновидна, что вышла замуж за полицейского. Однако я рад отметить, что Питер удался в меня и в свою мать. Конечно, он чересчур нервный и любопытный, но это куда лучше, чем состоять из сплошных мускулов и вовсе не иметь мозгов, как его отец и брат, или из одних эмоций, как сын Джеральда, Сент-Джордж. По крайней мере, Питер унаследовал ум от Делагарди, хотя его темперамент, к несчастью, происходит от семьи Уимзи.
Питер родился в 1890 году. Его мать в то время много волновалась из-за странностей своего мужа (Денвер всегда был крайне тяжелым человеком, хотя скандал не разразился вплоть до Юбилейного года), и, возможно, ее беспокойство повлияло на мальчика. В детстве он был непоседливым, проказливым и зачастую слишком проницательным для своих лет ребенком. Он не обладал физической мощью Джеральда, взамен развив то, что можно назвать «телесным разумом», — не силу, но сноровку. Отлично управляясь с лошадьми и мячом, он был также невероятно отважен и наделен тем самым разумным видом смелости, когда человек рассчитывает последствия, прежде чем рискнуть. В детстве его часто мучили кошмары. К ужасу своего отца, Питер вырос, полюбив книги и музыку.
Его первые школьные годы нельзя назвать особенно счастливыми. Он был утонченным ребенком, поэтому нет ничего удивительного в том, что одноклассники прозвали его слабаком и обращались как с клоуном. И он мог бы из чувства самосохранения смириться со сложившийся ситуацией, превратившись в настоящего шута, если бы кто-то в Итоне не обнаружил его природный талант к крикету. После этого, разумеется, все его причуды были отнесены на счет выдающегося ума, и Джеральд испытал невероятный шок, когда увидел, что его ненавистный младший брат стал более значительной личностью, чем он сам. Питер служил образцом для подражания — атлет, эрудит, arbiter elegantiarum — пес pluribus impar. Конечно, многим он был обязан именно крикету — большинство студентов Итона до сих пор помнят его игру. Но я осмелюсь взять на себя часть ответственности за успех моего родственника. Я познакомил его с отличным портным, показал ему город, научил его отличать хорошее вино от дурного. Денвер мало о нем беспокоился, имея слишком много своих хлопот, и к тому же был вынужден заботиться о Джеральде, который выставил себя в Оксфорде первостатейным глупцом. На самом деле у Питера никогда не было близких отношений с отцом: он слишком резко судил об отцовских поступках, а влияние матери оказало разрушительный эффект на его чувство юмора.
Не обязательно говорить о том, что Денвер едва переносил собственные недостатки, как-либо проявлявшиеся в его потомстве. Ему потребовалось немало денег, чтобы вытащить Джеральда из оксфордской переделки, поэтому он был готов отдать своего второго сына на мое попечение. В семнадцать лет Питер явился ко мне по собственной воле. Он выглядел старше своего возраста и был необыкновенно разумен, и я обращался с ним соответственно. Я отправил его в Париж, наказав всегда оставаться уверенным в себе благородным мужчиной. Он полностью оправдал мое доверие. Думаю, ни одна женщина никогда не могла пожаловаться на Питера, а ведь, по крайней мере, две из них вышли замуж за членов королевской семьи (довольно отдаленных родственников, но все равно). И, опять-таки, я настаиваю на своем участии, потому что, как бы ни был хорош изначальный материал, глупо полагаться на удачу и позволять молодому мужчине развиваться самостоятельно.
В тот период Питер был обаятельным, очень искренним, скромным и благовоспитанным юношей, а также обладал живым умом. В 1909 году он начал изучать историю в Баллиоле и в этот момент, скажу честно, стал просто невыносим. Мир лежал у его ног, вот он и заважничал. Он стал неестественным, приобрел все эти раздутые оксфордские нравы и купил себе монокль. Он пытался всем навязать свое мнение, хотя, следует отдать ему должное, он никогда не пытался покровительствовать мне или матери. Он был на втором курсе, когда Денвер сломал себе шею во время охоты и Джеральд унаследовал отцовский титул. Как ни странно, Джеральд проявил неожиданную ответственность в управлении, но совершил одну большую ошибку — женился на своей кузине Элен, тощей, слишком воспитанной ханже. Они с Питером ненавидели друг друга, но он всегда мог сбежать к матери в Дауэр-Хаус.