Лорд ненадолго задумался, зашел в телефонную будку и набрал номер полиции Уилверкомба.
Ответил начальник участка. Он был крайне заинтересован историей о бритве, рассказанной Уимзи. Сам он не заметил царапины на ручке, но если его светлость немного подождет…
Алло? Лорд Уимзи слушает?.. Да, его светлость прав. Царапина есть. Почти незаметная, но есть. Надо же, какое странное совпадение. Определенно, дело заслуживает дальнейшего изучения.
Уимзи продолжил свое повествование.
Разумеется, они попросят полицию Сихэмптона отыскать этого Брайта. Вполне возможно, что Алексис получил бритву от этого господина, но странно, почему он просто не купил другую в Уилверкомбе? Три недели назад, говорите? Очень хорошо. Посмотрим, что можно сделать. Узнаем, был ли в то время Алексис в Сихэмптоне или Брайт в Уилверкомбе. Они так обязаны лорду Питеру за его беспокойство, если его светлость вернется в Уилверкомб, то, возможно, его заинтересуют некоторые новые факты. Сейчас уже есть уверенность, что это самоубийство. Тем не менее к таким делам надо подходить с осторожностью. Нашли ли тело? Нет. На берег его не выбросило, и в районе скал все еще слишком сильные волны, чтобы можно было организовать хоть какие-нибудь поисковые работы.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
ВЕДЕТСЯ СЛЕДСТВИЕ: ТРУП
Подойди, скажи мне,
Как сидит это кольцо?
Воскресенье, 21 июня
Гарриет Вэйн и лорд Питер Уимэи сидели рядышком на пляже, разглядывая Дьявольский Утюг. С моря дул свежий соленый ветер, разлохмачивая темные волосы девушки. Погоду можно было назвать приятной, хотя солнце лишь изредка проглядывало из-за разбежавшихся по всему небу облачков. Море яростно налетало на скалы, разбиваясь клочьями белой пены, было около трех часов дня, отлив достиг своей самой нижней точки, но вода все равно доходила до огромного валуна, тяжело ухая об его подножие. Между парой лежала нераспакованная корзинка с едой. Уимзи рисовал схемы на мокром песке.
— Что нам надо выяснить, — говорил он, — так это время смерти. Полиция уже сделала свои выводы по поводу того, как Алексис добрался сюда, и сомнений по этому поводу нет, слава богу. Поезд из Уилверкомба останавливается в Дарли-Хэлли по четвергам в десять пятнадцать, люди едут на нем на рынок. Алексис, видимо, вышел именно там. Я думаю, что это был Алексис. Его трудно не узнать — борода и щеголеватый костюм. Так что примем этот факт как доказанный. Его запомнили и проводник, и парочка спутников. Что еще важнее, — его квартирная хозяйка сказала, что он вышел из дома как раз вовремя, чтобы успеть на поезд, опознал его и кассир, продавший ему билет в Уилверкомбе. И главное, дорогая Гарриет, это билет в оба конца от Уилверкомба до Хэлта, который не был сдан.
— Билет в оба конца? — переспросила Гарриет.
— Именно. Этот факт, как вы обычно метко замечаете, Шерлок, полностью убивает теорию о самоубийстве. Я сообщил об этом начальнику, и что он мне ответил? Что самоубийцы, тем более иностранцы, настолько не в себе, что их действия не следует принимать в расчет.
— Может, в реальной жизни так оно и есть? — задумчиво промолвила Гарриет. — С одной стороны, казалось бы, человек, намеревающийся покончить с собой, не будет покупать обратный билет, но в действительности люди бывают такими разными. Может, он оговорился или купил по привычке — а может, в тот момент он еще не до конца решился на самоубийство.
— Ну надо же. Я-то думал, что мой друг, старший инспектор Паркер, самый осторожный человек на свете, но ты его переплюнула. Тебе надо избавиться от этой привычки. Я просто-напросто отказываюсь верить в то, что наш Алексис привык ездить в Хэлт, чтобы прогуляться там по побережью. Ладно, оставим пока эту тему, но не будем забывать о ней. Хорошо. Так, кроме него, на этой остановке никто не сошел, хотя несколько людей сели в поезд. Мы не можем проследить путь Алексиса, но предположим, что он не мог добраться до Дьявольского Утюга позже, скажем, в одиннадцать сорок пять.
— Подожди-ка. Как насчет отлива? Когда был отлив в четверг?
— В пятнадцать минут второго. Я все изучил. В одиннадцать сорок пять со стороны моря вода закрывала камень футов на пять, но, поскольку он высотой футов десять, наш друг вполне мог дойти до него со стороны берега, не замочив ног.
— Отлично. Мы знаем, что он пришел не замочив ног, так что все сходится. Что дальше?