— Хеймера? Неужели и мистер Хеймер в этом замешан? — изумленно спросила она. — Не могу поверить. Но почему?
— Нет. Его убил Гиб. — Он повернул голову: — А где Ли? Ли, ты в порядке?
— У меня спина переломана пополам, Чарли!
Черный щенок осторожно подобрался к Пирсу и принялся лизать ему лицо.
— Чертова псина, — пробормотал тот, — чуть не доконала меня.
Кучер поднял свой дробовик, затем снова подошел к ним:
— Похоже, вы, парни, заработали себе на билеты до Хантсвилла в один конец.
Верена взглянула на него:
— До Хантсвилла?
— Да, там тюрьма штата… За попытку ограбить дилижанс. За попытку похитить особу женского пола. За попытку убить ребенка. Думаю, судья и присяжные запрячут их в тюрьму на всю жизнь.
Когда миссис Пикенз встала с Ли Джексона, он перевернулся на бок и проныл:
— Но мы же ничего такого не имели в виду — мы просто хотели поговорить с ней. Хотели узнать, куда Джек подевал золото. Нам нужна была наша доля, и все. Мы хотели выйти на дочку Джека раньше Гиба. Потому как он убьет ее, если схватит.
— Но кто он такой? — спросила Верена снова.
— Плохой человек. И опасный. — Пирс с усилием сел прямо и продолжал: — Когда это началось, мы все были вместе: майор, Ли, Боб, Фрэнк и другие — ну и Гиб. А сейчас остались только я, Чарли и Гиб.
— Но все-таки, кто он?
— Лейтенант. Гилберт Ханна. — Он снова глубоко вздохнул, а затем задержал дыхание, пытаясь таким образом умерить жгучую боль. — Все называли его Гибом. Он плохо с нами поступил. — Взглянув на кучера, он спросил: — Кто в меня стрелял?
— Стреляли вон с тех холмов.
— Глядите в оба — он убийца, говорю вам.
— Не знаю, тот ли это, но, похоже, он приближается сюда, — сообщил кучер, показывая в сторону рукой.
— Это Гиб, — мрачно произнес Ли Джексон. — Я так и знал, что нам не обойти его.
Верена поднялась и заслонила рукой глаза, пытаясь рассмотреть человека, подъезжавшего к ним верхом на лошади, и вдруг у нее резко перехватило дыхание и стало больно в груди.
Нет, это не Мэтт, такого не может быть после того… после того, что между ними произошло. Тот Маккриди, которого она знала, ничего подобного не стал бы делать.
В ее памяти эхом прозвучали его слова: Ты правильно догадалась тогда, с самого начала… Меня разыскивает полиция, Рена…
— Гиб собирался найти вас, приударить за вами, а узнав от вас, где лежит золото, убить, — сказал Ли Джексон за ее спиной. — Точно так, как убивал всех других.
Теперь она уже ясно видела того, кто к ним подъезжал.
— Это… это мистер Ханна? — спросила она глухим голосом.
Джексон посмотрел в том же направлении и отрицательно покачал головой:
— Гиб? Нет — это же ваш муж, разве не так?
На нее нахлынуло чувство огромного облегчения, оно заполнило всю ее до краев, и на глаза ей навернулись жгучие слезы.
— Не совсем так, — едва выговорила она.
— Как это не совсем? Или это муж, или не муж, — заявила миссис Пикенз, поднимая брови. — Я считаю, что в таких делах должна быть полная ясность. — Брови ее сдвинулись, а на лбу образовалась вертикальная складка: — Ну, если вы католичка и вас венчал священник, тогда…
Но Верена ее не слушала.
— Да, это он! — закричала она и, подобрав юбки, бросилась бежать с не подобающей дамам скоростью. — Мэтт! Мэтт! Сюда!
Толстуха некоторое время молча смотрела ей вслед, а затем покачала головой:
— Надеюсь, она не нарвалась на гремучников, потому что так скачет по этим камням, будто сам черт за ней гонится.
Мэтт не мог припомнить, чтобы он когда-либо видел нечто более прекрасное, чем появившаяся перед ним Верена Хауард. Пришпорив свою выбившуюся из сил лошадь, он поспешил ей навстречу. Она настолько запыхалась, когда подбежала к нему, что не могла вымолвить ни слова. Она просто ухватилась за его ногу и так и стояла, подняв на него наполненные слезами глаза и пытаясь улыбнуться, хотя у нее и дрожал подбородок.
Мягким движением высвободив ногу, он соскользнул с лошади и заключил Верену в объятия.
— Бог ты мой, Рена, — как я боялся не успеть! — прошептал он, прижавшись губами к ее мягким волосам.
— Ты ведь приехал за мной? — простодушно проговорила она.
— Да. Сначала я собирался отправиться в Остин… — Скрывать это не было больше смысла. — Ну а потом, — сознался он, — хотел перебраться через границу. Но прежде чем двигаться в путь, я решил, что было б неплохо лично позаботиться о том, чтобы ты без приключений добралась до Сан-Анджело.
Положив голову ему на грудь, она обвила руками его талию и прижалась к нему. Вот он, здесь, рядом с ней, и сейчас это главное. Ей хотелось одного — прижаться к нему вот так щекой и убеждать себя, что каким-то образом, с помощью какого-то чуда, ей удастся удержать его возле себя.
Ей трудно было сказать, долго ли она оставалась в его объятиях. Оторваться от него ее заставили лишь громкие крики звавшего ее кучера. Проведя рукавом по мокрым глазам, она подняла на Мэтта взгляд и сказал:
— Теперь я знаю — им нужно золото.
— Да, я тоже знаю.
Ее светло-карие глаза широко раскрылись:
— Ты знаешь? Откуда?
— Встречался с Гибом.
— Где?
— В Сан-Антонио, утром. Он выдавал себя за техасского рейнджера и кое-что мне сообщил… Хочешь до дилижанса идти или ехать верхом?
— Идти.
— Я тоже: от этой бешеной скачки — самой, наверно, изнурительной в моей жизни — я прилично натер себе одно место. Боялся, что Гиб настигнет тебя первым. Пойдем, и по дороге ты расскажешь мне все, как было.
Уличная пыль Сан-Анджело садилась на туфли, на нижнюю юбку, на платье. Но, слава богу, она наконец добралась сюда. Слава богу, она уже на месте. Теперь можно решить все свои дела и затем отправиться домой, а это — решительно говорила она самой себе — для нее сейчас главное.
Но это было не так. После стольких лет, в течение которых ее сердце оставалось холодным, после всего этого времени, когда она была искренне убеждена, что больше всего нуждается в душевной защищенности, которую обеспечивает жизнь старой девы, неожиданно оказалось, что ее счастье заключено в бесприютном карточном игроке по имени Маккриди. И еще более непостижимым было то, что она отдала свое сердце человеку, находящемуся в розыске за убийство.