Разбираться с хитростями противного Сильнейшего у Фимы не было настроения. Нужно было подумать. О многом. Но сперва поспать. Энергетик перестал действовать, а может, слёзы опустошили душу. Аранс отвёз девушку домой к Ходу и даже проводил до комнаты, просил звонить ему лично, если вдруг что-то потребуется.
Фима кивнула, на автомате раздевшись, умыла лицо, не в силах принимать душ и просто упала на кровать, с трудом закутываясь в одеяло.
Почему? Один вопрос по всем пунктам.
Почему Ход дал ей узнать столько глобальных тайн, надёжно укрытых от обывателей? Почему правительство до сих пор скрывало правду по поводу гибели разведчиков? Почему земляне хотят похитить браслет императора, если это украшение имеет ценность только для рептилоидов? Хотя тут Фима знала почему. Браслет стал залогом клятвы верности. Этот аналог регалий власти древних земных королей могут носить только императоры, а кто-то видимо желает сменить власть в империи Лаудунь. Для этого и нужен браслет, он может стать залогом перемен. Но при чём тут Земная Федерация? Откуда земляне могли узнать о клятве? Заговор среди рептилоидов?
Хотя Ход, кажется, и здесь обставил всё на своё усмотрение. Хитрый, противный Сильнейший. Хранитель тайн. Одна из которых: почему она? Что ему надо было от Серафимы? Девушка уже терялась в догадках так, что всю ночь бегала по лабиринту императорского сада, спасаясь от преследования невидимого, но очень страшного кого-то. И лишь под конец кошмара врезалась в грудь Дантэна, который мог спасти её, укрыть в своих объятиях.
— Тихо-тихо, это просто сон, — шепнул Ход Симе, укачивая её в своих объятиях. Девушка спала в нижнем белье, поэтому атландиец замер, когда понял, что его ладони касаются обнажённой, немного влажной от пота кожи Симы.
Неловкая ситуация. Атландиец не мог оттолкнуть девушку сейчас, когда её сущность так нуждалась в нём. Её биотоки идеально подходили ему, не привносили в его биоритм хаоса. Тончайшими струйками, ласковыми ручейками они омывали его щиты, ища щелки, чтобы проникнуть внутрь. Хитрая. Дантэн усмехнулся бы, если б смог, но сердце невольно билось быстрее, чем следовало.
Сима волновала его, с этим он уже смирился. Он даже слетал пообщаться с наставником сиарой Гаурали, ларной Тманга. Она сказала, что ученик не может входить в личный круг. Не с его аурой подчинения.
— Вы давите, сион Ход. Подавляете. Вы не сможете стать наставником, только загубите. Рядом с вами тяжело находиться даже мне.
Седовласая невысокая женщина, бывшая Сильнейшая, в своё время покорившая сердце Иорлика, всегда делилась знаниями, в отличие от своего друга жизни. Тот задавал загадки, она же учила слабых, помогала им подняться, вселяла уверенность.
— А учеников нужно подталкивать, давать им импульс, помогать раскрыться. Многие Сильнейшие хотят видеть вас наставником, но мы с Иорликом не раз обсуждали это. Простите за правду, но вы не сумеете.
— А если возьму женщину? — полюбопытствовал Дантэн, вышагивая вдоль вымощенных дорожек в саду Гаурали. Она, в отличие от своего ларна, предпочитала жить на Тошане, где было влажно и не жарко. Да и внукам тропический климат и морской воздух полезнее, чем иссушающие лучи Атласа.
Сиара рассмеялась.
— Только не женщину, сион Ход, что вы! Да ни одна женщина не выдержит вашего характера! Нет, нет и ещё раз нет. Женщины мыслят иначе, чем мужчины. Она сойдёт с ума рядом с вами только пытаясь понять! Нет, — повторилась сиара, взяла молодого атландийца за руку и похлопала. — Вы ещё молоды, сион. Ваши потоки очень сильные. Смотрите, как быстро вы рушите мою защиту.
Ход забрал свою руку из старческой морщинистой под хитрым взглядом добрых глаз.
— Порой так бывает, что некоторым не суждено делиться своим. Вы яркий пример этому, сион Ход. И вы это знали. С детства. Если бы вас не забрал сион Тманг, вы бы и сами сбежали из дома. Так ведь?
Ход кивнул, соглашаясь. А сиара пыталась уловить нотки раздражения, но нет. То ли щиты у молодого Сильнейшего были непробиваемые для неё, то ли он сам ничего не испытывал сейчас. Дантэн же слушал и вспоминал, какой хаос вносил в биополя своих родителей, как сложно им было, когда ребёнок с каждым годом становился всё сильнее и сильнее. Даже властный отец уже ничего не мог поделать. К шести годам Ход перерос родителей, и пора было принимать решение. В тот год на Тошане сион Тманг как раз набирал себе учеников. Он и воспитал Дантэна, практически как собственного сына. Но Ход стал сильнее и самого наставника.