Зато кто широко ухмыльнулся при виде меня, так это Кастор Трой. Помощник комиссара оглядел меня с ног до головы, благо, что не подошел, вернувшись к какому-то, видимо, очень важному разговору, как будто ему до меня и вовсе дела нет.
— Никки, ты все-таки пришла! Идем к нам! — как ни в чем не бывало, Фелиция Виклер подцепила меня под локоть, чтобы увлечь к небольшой группке таких же офисных сотрудников, среди которых почему-то затесался Итан Энглер. — Платье, конечно, миленькое, но черный выглядит траурно и тебя старит…
Я знала, что нет. Черт побери, я знала это! Это был наряд моей мечты — маленькое черное платье, в котором я, впервые, наверное, в своей жизни, чувствовала себя на все сто.
— Итан, а тебе как наряд Моники? — поинтересовалась Фели, как-то странно, я бы сказала, интимно прикасаясь к кисти его руки. — Не находишь, что скучновато?
— Не знаю, я как-то не задумывался об этом, — проговорил Итан Энглер, даже не взглянув на меня.
— Ай-яй-яй, Итан, как ты можешь быть таким жестоким? — Фел погрозила ему пальчиком. — Наша бедная Никки, может быть, специально наряжалась для тебя, а ты даже оценить не соизволишь?
— Не соизволю, — даже с какой-то брезгливостью покачал головой Энглер, не сводя глаз с Фели. — Я лучше сегодня буду любоваться на тебя!
На моих глазах девушка, которую я считала подругой, заигрывала и флиртовала с парнем, который мне нравился, и которому я хотела признаться в любви, а мне…
Мне было все равно. Что, похоже, всерьез сбивало Фелицию с толку. Кажется, она ждала от меня волнения, подступающих к глазам слез, трясущихся рук, и отсутствие всего этого заставляло ее с удвоенной силой взяться за Итана. Который, похоже, уже просто таял от ее чар.
Откусив от муссового пирожного, я положила его обратно на поднос. И хотя вкус медового бисквита, ванильного мусса, кисловатого брусничного конфи и зеркальной глазури был потрясающим, мне кусок не лез в горло.
Бокал шампанского взяла только лишь затем, чтобы ощутить холод запотевшего стекла.
— Не понравилось? А на мой взгляд, очень даже неплохо. Как и положено, букет раскрывается слой за слоем. Сквозь аромат жареного миндаля постепенно пробиваются яркие грейпфрутовые ноты, подчеркнутые сладостью ревеня и пикантностью специй. Первоначальная энергия букета переходит в богатую, сочную роскошь, а затем происходит последняя вспышка вкуса. Она трепещет и замирает в послевкусии оттенками сахарного клена и лакрицы. Не свежая артериальная кровь сосуда, конечно, но что-то в этом есть…
Словно во сне я вижу перед собой самого светлейшего князя Константина Леоне с шампанским в холеных пальцах. Наши бокалы, издав слабый хрустальный звук, соприкасаются, и я делаю глоток.
Вспышка вкуса — все, как он сказал. И яркие голубые глаза князя.
Он красив, как бог. Значительно красивее Коула Тернера.
А, может быть, порочнее? Он просто раздевает меня глазами, совсем как Кастор Трой…
— Ваш брат не одобряет алкоголь, — это как будто говорю не я — абсолютно чужой девичий голос, хрипловатый, мелодичный.
На мгновение Константин Леоне удивленно приподнимает бровь, а я поздравляю себя с тем, что вот так запросто проболталась о том, что, очевидно, известно немногим. Впрочем, я — явно не та, кто сможет вывести его из равновесия.
— Живую кровь он тоже не одобряет, — ослепительно и жутко улыбается Леоне. — Мой брат в принципе довольно скучный тип. Даже удивительно, что его мнение вас так волнует…
— Моника, — называю себя, заканчивая фразу князя. — Я слышала, что его мнение волнует сейчас многих…
— Мисс Моника Калдер, я так понимаю, — улыбка у Константина Леоне обаятельная, но глаза холодные и жестокие. — Наслышан, правда, представлял себе вас несколько по-другому… Впрочем, вы вполне соответствуете образу девушки, из-за которой наследник уважаемого клана Росси оказался в тюрьме по обвинению в изнасиловании. Более того, я бы даже сказал, превосходите… все ожидания. Какой у вас сорт? Фита?
Итан Энглер, Фелиция Виклер и остальные смотрят на нас с князем с восхищением и благоговением — еще бы сам Его Сиятельство Леоне заговорил со мной. Но они просто не понимают, что этот хищник слишком крупен, и сожрать он меня может в два счета.
— Дигамма, — обреченно отвечаю, понимая, что скрывать свой элитный сорт крови от князя вампиров смысла не имеет.
А Константин Леоне у всех на глазах интимно склоняется ко мне и вдыхает в миллиметре от моего виска. Я чувствую его тревожащий прохладный запах, а затем поверх плеча князя натыкаюсь на взгляд Коула Тернера.