— Ничего не будет, — буркнула Лира, — я его вообще не подниму, и на этом тренировка закончится.
Ризан толкнул двери, увидев, что в схватке наметилась пауза, и поймал на себе два внимательных взгляда: Лиры, полный облегчения и благодарности, и Роанны — раздражённый и сосредоточенный.
— Не волнуйся, Лира, я бы точно так же сражался, будь я в платье и на каблуках, — попытался приободрить подругу Риз, и та тихонько хихикнула.
— Будь ты в платье и на каблуках, схватки бы не было, по причине преждевременной смерти противника от смеха, — язвительно добавила Роанна. Несмотря ни на что, платье ей шло, превращая просто стройную в комбинезоне фигуру в полноценные «песочные часы». Волосы на таких занятиях так же не забирались, и сейчас, чёрные, чуть кудрявящиеся, они лежали на плечах и спине, местами приставая к влажной от пота коже.
Лира тоже смотрелась очаровательной куколкой, хрупкой и трогательной, пусть и без таких чётких изгибов, как у Роанны. Она удручённо разглядывала оборванный подол, переступая с одной обутой в аккуратный сапог на шнуровке ноги на другую.
— Лира, можно?..
— Оставить вас наедине? Да, конечно, — с энтузиазмом закивала она.
— Нет, я как раз к тебе. Можно тебя на минутку?
— Эээ… ну да. Пошли.
Бросив осторожный взгляд на Роанну — догадалась или нет? — Ризан вслед за Лирой вышел из тренировочного зала. Краем глаза он увидел, как, не теряя времени даром, Ро начала делать пассы мечом, отрабатывая удары.
— Спасибо, — выдохнула Лира, едва двери скрыли их от Роанны, — уже второй час лажаю. Не могу смотреть, как Гидра во мне разочаровывается.
— Она не разочаровывается, — улыбнулся Риз, — ты её лучшая подруга. Она за тебя переживает. Скоро ведь конец года.
Лира угрюмо кивнула. Конец года, казавшийся далёким ещё месяц-два назад, стремительно приближался. Точно так же, как когда-то сражение с Палачом, предстоящий экзамен внушал ужас каждому. И хоть в этот раз в противниках будет не легендарный убийца, а один из учеников — всегда существовал шанс, что он окажется твоим другом.
Тряхнув головой, отгоняя посторонние мысли, Ризан в двух словах описал Лире свою просьбу и, подумав, она кивнула.
— Я тебе покажу, как добраться. Там на самом деле много книг сохранилось. Не в таком хорошем состоянии, но читать можно. Самый верхний уровень, конечно, растащили. Наверное, подумали, что на растопку пойдут, но там же противопожарная магия, страницы не горят. Вот и перестали таскать.
Ризан кивал, слушая вполуха. Он уже представлял, как выучит все эти звёзды и будет показывать Роанне, наслаждаясь выражением восхищения и той самой её улыбкой, которая появлялась, только когда Ро считала, что на неё никто не смотрит.
— … Ты забыл Гипиона, — невозмутимо прокомментировала Роанна.
Они с Ризаном сидели на небольшой прямоугольной площадке, огороженной кованым забором. Ночь выдалась ясной, прохладной, и звёзды были отчётливо видны.
— Кого? — с досадой переспросил Риз. Он потратил несколько вылазок в Город, чтобы добраться до нижних хранилищ Библиотеки, плюс ещё пять раз вынужден был уйти, не успев отыскать нужную книгу. Лишь к самому концу августа нужный фолиант, пусть потрёпанный, лишившийся половины страниц, которые просто-напросто рассыпались в пальцах, и написанный невероятно сложным для понимания языком — лёг в руки Риза своей немалой тяжестью.
И уже через неделю Ризан помнил названия долбанных созвездий наизусть.
Риз не знал своей фамилии — родителей его как мятежников казнил Совет, а двухлетнего мальчика сдали в сиротский дом в самом бедном городском районе. Уже в пять лет он умел прятаться на виду, складываться так, чтобы уместиться в самый узкий ящик, и подтягивался на косяках. В семь воровал яблоки, пирожки и мелкие монеты с прилавков на рынке. В девять впервые совершил убийство.
Риз не знал, доберётся ли живым до выпуска и скольких ещё жизней ему будет это стоить.
Не знал, что будет делать, оказавшись лицом к лицу с Советом, обрёкшим его на голодное детство и жизнь по принципу «Убей или сдохни сам».
Но одно Ризан знал точно. Он умел добиваться того, чего хотел.
А сейчас, глядя на мечтательное, устремлённое куда-то вверх, на бесконечные звёзды, лицо Роанны, он хотел только её.
— Гипиона. Это созвездие, которое назвали в честь одного мальчишки. Он прославился тем, что был очень доверчивым и не понимал шуток, — на полном серьёзе закончила Гидра и расхохоталась. Её звонкий смех прокатился по крыше, радостный и искренний.
— Значит, я назвал всё? — усмехнувшись, Риз приподнялся с каменной плиты и выпрямился, разминая затёкшие ноги.
— Значит, всё, — кивнула Гидра. По её ассиметричному лицу, чуть неправильному от того, что одно ухо располагалось чуть ниже, сложно было понять, как она относится к ситуации. Светло-карие глаза излучали вечную насмешку над всем миром.
— Значит, теперь ты моя девушка? — Ризан шагнул к ней и протянул руки ладонями вверх. Какая-то часть его боялась, что Роанна просто скажет «Ты что, дурак? Это была шутка» и уйдёт.
Но Гидра протянула свои ладони, положив сверху на его. Кожа её была сухой, мозолистой и шероховатой, но очень тёплой, несмотря на сентябрьскую ночь вокруг.
Роанна сделала движение первой, потянувшись вперёд, и прижалась своими губами к его. Ризан почувствовал её горячее дыхание, отдающее мятой и ещё чем-то сладким. Она явно не знала, что нужно делать. Прежде Риз не видел её с парнями, да и сами парни желанием не горели, глядя на то, как она каждый раз побеждает в схватке, ловко метает ножи и справляется даже с громоздкой секирой, которую не каждый соученик мог просто удержать дольше минуты.
Для них Роанна была не девчонкой, а соперником, причём соперником, который всегда одерживает верх.
Ризан стиснул ладонью её затылок, притягивая ближе, и углубил поцелуй, перебирая пальцами мягкие чёрные волосы.
Роанна ступила через порог в общую спальню, которую, в числе прочих, занимал и Ризан. Когда-то, долгих три года назад, каждая из стоявших почти вплотную друг к другу кроватей была занята — теперь же в этой спальне осталось всего десять человек, и примерно по столько же в остальных. Количество будущих наёмников неумолимо сокращалось. На той неделе один принял большую дозу Чёрной Арансии, чем было можно — то ли случайно, то ли на спор, разбираться не стали. До этого сразу трое решили задержаться в Городе с кулонами-хамелеонами. Их тела, которые принесли неизменно молчаливые охранники, чтобы предать Бездне, затронули какую-то особенно тонкую струну в душе Ро — ведь не встреться ей Палач вовремя, она могла бы повторить их судьбу.
С другой стороны, это была милосердная смерть, по сравнению с той, что постигла этой же осенью целую компанию мальчишек и девчонок, решивших сбежать. Вероятно, близость испытания в конце года и понимание, что пройдёт его при любом раскладе лишь половина учеников — толкали на отчаянные действия. И Эридан решил подобные действия пресечь раз и навсегда.
Роанна до сих пор морщилась, когда вспоминала тот день. Их собрали в холле, на том же месте, где когда-то стоял весь набор ещё ничего не умеющих детей. Тогда-то и бросилось в глаза, насколько холл стал просторнее.
Собравшись под утро, расходились уже затемно, с зеленоватыми лицами, заплаканными глазами и чётким пониманием того, что умереть в бою, в переулке от действия кулона, от рук своего ровесника во время испытания — всё, что угодно, лучше этого.
Лиру тогда пришлось вести в медотсек, где ворчливая, но добрая медсестра загодя заварила целое ведро чая с какими-то успокоительными травами. Отпаивая Лиру, медсестра дёрнулась было к Роанне с чашкой в руке, но натолкнулась, как на стену, на безразлично-холодное лицо.
При Лире, Ризане, Юнис и остальных Ро не проронила ни слезинки, хотя одним из сбежавших парней был Ноа, с которым она частенько тренировалась в рукопашном бою и бегала наперегонки по полигону.
Только оказавшись в спальне и удостоверившись, что Эридана не будет ещё какое-то время, Роанна заперлась в ванной, где вывернула оба крана со вновь обретённой, благодаря починённому водопроводу, проточной водой и разрыдалась, сжавшись на холодном мраморном полу.