— Нужно, чтобы я разрешил, — подтвердил её смутные догадки Палач и придвинул одну из двух чашек ближе к Ро. Тут его взгляд, за которым Роанна сосредоточенно следила, нашарил кулон.
— Ты понимаешь, что я могу забрать его обратно в любой момент? — без агрессии, с любопытством спросил он.
— Забери, — прищурившись, предложила Гидра, встречаясь с ним глазами. С минуту продолжалось молчаливое противостояние, и Палач неожиданно отступил первым.
Улыбнувшись, он качнул головой и отвернулся к плите, где что-то булькало в большой кастрюле.
Роанна, смутно чувствуя себя слегка виноватой, наблюдала за ним, покусывая ноющие губы.
— Что там?
— Суп с морепродуктами. Тебе понравится.
— Не знала, что ты умеешь готовить, — начала было Роанна, но тут же поняла, что знала. Встала перед глазами кузница, Итан что-то готовил у старой кирпичной печи, помешивая в котелке. Запах, исходивший от кастрюль и сковородок, когда он готовил, привлекал всех соседских детишек. Орилия пряталась на верхнем ярусе, куда вела приставная лестница, лёжа там на импровизированной кровати из кучи сложенных друг на друга одеял, и впервые, после того цветущего луга, чувствовала себя свободной и счастливой.
— Ну конечно, я помню, как ты могла по три добавки моего жаркого съесть за раз, — усмехнулся Итан, — и ещё половину порции Рэитана.
Роанна нахмурила брови, вспоминая, о ком идёт речь, и в голове вспыхнул образ вечно чумазого худощавого парнишки лет пятнадцати. Следом ещё один образ — мужчина, молодой, широкоплечий, с такими же русыми волосами и бородой.
— Твои братья, — шепнула Гидра и подняла растерянный взгляд, — у тебя было два брата.
— Всё верно, — ровным тоном отозвался Итан, поставив перед ней тарелку.
— Это… это его портрет я видела в мастерской, — сообразила Роанна, — твой старший брат… Как же его?..
— Я думал, что закрыл дверь, — с долей раздражения прервал Итан, и Гидра прикусила язык.
— Ну… не до конца. Там было… приоткрыто, — смущённо поправила она и мгновенно сменила тему, — а вообще, что там, в запертых комнатах? Мне же надо знать, а то вдруг там горы трупов, как в сказке о Синей Бороде?
— Что за сказка? — заинтересованно спросил Палач, улыбаясь краем рта.
— Однажды богатый землевладелец взял себе в жёны повреждённую девушку. Привёз к себе в дом и дал ключи от всех комнат, но одну из них приказал никогда не открывать. А она не послушалась и открыла. А там — куча трупов предыдущих жён. Оказалось, что этот богач был «хранителем чистоты», поклонялся Врановым царям и приносил кости повреждённых девушек им в жертву.
— То есть, открывая заведомо запретную дверь, она добровольно приходила на алтарь, отчего жертва становилась в разы ценнее, — задумчиво произнёс Итан и одобрительно хмыкнул, — продуманно.
— Не хочешь знать конец?
— В сказке, думаю, девушку спас какой-нибудь благородный жених? — иронично предположил Палач, — а в реальности на один череп в алтаре Врановых царей стало больше.
— В реальности такого бы не случилось, — фыркнула Роанна, доедая суп, — у неё совсем, что ли, обоняние отсутствует, гору трупов не почуять?
Итан расхохотался.
— Пожалуй, да. Да и Врановы цари не любят, когда на алтаре кости повреждённых.
— Так говоришь, как будто они существуют.
— Держи, — Палач, не ответив на вопрос, приоткрыл один из шкафов и достал кусочек шоколада. Разговор прервался сам собой.
… - Ты не хочешь, чтобы я была наёмницей, — хотела спросить Роанна, но вопросительной интонации голосу почему-то не придала.
Она лежала на кровати в спальне, обнимая подушку, а позади Итан пальцами легонько выводил на её спине невидимые узоры.
— Я видел, как погибают наёмники. Грязно, уродливо, мучительно. Это не для тебя, — спустя паузу ответил он.
— Поэтому ты никогда не дарил мне оружия? — запоздало догадалась Гидра, — и тебе не понравилась куртка, которую мне отдала Аньез… Но ты ведь знаешь, что я с детства этому учусь. Это часть меня… Раз на то пошло, ты понимаешь, что если бы я не загнала нож тебе в шею на Испытании, мы могли вообще не встретиться?
— А ты понимаешь, что наёмники, по сути, рабы Совета? — вкрадчиво ответил Итан, — разве не ты всегда хотела быть свободной?
Роанна осеклась, мгновенно забыв всё, что хотела сказать.
— У меня нет выбора, — вместо этого глухо произнесла она.
— Маленькая дурочка, — дразняще шепнул Палач, рывком перевернув её на спину, — мне достаточно сказать Совету одно слово, и все навсегда забудут о твоём существовании.
Роанна смотрела на него снизу вверх, борясь с желанием свернуть разговор и занять куда более приятными вещами.
— Но я больше ничего не умею, — тихонько возразила она.
— Тебе не нужно ничего уметь.
— Чтобы что? — мгновенно вскинулась Гидра, резко садясь на кровати, — этого ты хочешь? Чтобы я была просто красивой куклой рядом с тобой? Чтобы только ты решал, что мне делать, куда идти и что носить?
Итан снова, как чуть раньше на кухне, склонил голову, смерив её оценивающим взглядом. Его зеленовато-карие глаза, казалось, светились в полумраке.
И по спине Роанны прошёлся холодок, а в душе поселилось жуткое чувство, что вот сейчас, в эту самую секунду в глубине этих глаз решается её судьба.
— Нет, — наконец признал Палач, чуть кивнув в такт своим мыслям.
— Значит?.. Я могу вернуться в Школу?
— Значит, можешь.
Роанна широко улыбнулась, до конца не веря своим ушам, и от переизбытка чувств с силой обхватила Итана за шею, прижавшись всем телом.
Глава 8
— Я полагаю, ты не брезгливая, — с долей насмешки уточнил Итан, входя в спальню со стопкой вещей в руках.
Лежавшая на кровати Роанна лениво глянула на него сквозь упавшую на лицо прядь и сдула её привычным движением.
— Это что? — потянувшись, она с зевком села, свесив ноги с кровати, и поймала заинтересованный взгляд Палача далеко не на лице.
— Может, не отпускать тебя? — вроде бы в шутку спросил он, но Гидра мгновенно посерьёзнела и встала, забирая у него стопку.
Штаны из грубой рабочей ткани, толстовка нежного персикового цвета и кеды — всё чистое, но явно не новое, даже несколько поношенное.
— Это женские вещи, — с подозрением отметила Роанна. В ответ Итан насмешливо кивнул.
— Потрясающая проницательность.
Гидра с досадой несильно толкнула его в плечо.
— Ауч, — не убавляя насмешки, Палач демонстративно потёр место предполагаемого ушиба и язвительно добавил, — судя по ревности в твоём голосе, ты считаешь, что какая-то женщина могла прийти ко мне в этой одежде, а уйти без неё? Я, конечно, хорош в постели, но не думаю, что настолько.
— Ну на тебя самого это вряд ли бы налезло, — парировала Гидра, натянув толстовку перед зеркальной дверцей шкафа. Засос она, конечно, не прикрыла, но всё лучше, чем в давешнем платье.
Палач зашёл сзади — он возвышался над Роанной на целую голову — и тоже отразился в зеркале, задумчиво её разглядывая.
— Тебе идёт этот цвет, — наконец произнёс он, собрав её волосы в импровизированный хвост.
— Мне вообще всё идёт, — фыркнула Гидра и хихикнула, когда Итан наклонился, легко касаясь её шеи быстрыми поцелуями.
Спустя минут десять Палач наконец без явного энтузиазма неохотно бросил: «Выходи», и Роанна с наслаждением вдохнула свежий прохладный утренний воздух.
Город просыпался, и смотреть на утро разных районов было забавно. В одном из приличных, где на пути не встретилось ни одного разрушенного, старого или хотя бы с потрескавшимся фасадом дома, стояла сонная тишина. Люди здесь просыпались куда позже. Судя по вывескам, даже пекарни открывались не раньше десяти-одиннадцати утра. За фигурным забором одного из двухэтажных особняков, каких было здесь большинство, раскормленная собака лениво вильнула хвостом со своей подстилки.
Следующий район встретил их шумом и суетой. Туда-сюда сновали посыльные, торговки предлагали чай и выпечку, у идола Повелителя повреждённых с десяток человек выполняли ежедневные ритуалы. Когда Роанна с Палачом проходили мимо, один из склонившихся у ног идола человек обернулся и недобро проводил их взглядом пяти круглых глаз. С грохотом прокатилась по брусчатке телега. Внутри на стоге сена сидел паренёк лет десяти, мучая какую-то помесь гитары с лютней. Учитывая количество пальцев на обеих руках, карьера в этой области парню не светила.