Наконец показались знакомые места. Сперва Площадь Духов, где на ветру безмятежно покачивалась новая партия повешенных, затем и Школа. При виде её уходящего в небо силуэта сердце Роанны забилось быстрее. Она и не подозревала, что может так соскучиться.
— Уверена, что не хочешь остаться? — спросил Итан, когда они остановились у ограды, и Гидра почувствовала себя виноватой. Она никогда прежде не славилась тем, что может поставить себя на место кого-то другого, но сейчас отчего-то начала невольно представлять, каково ему было все эти годы.
— Почему ты ничего не сказал раньше? О том, кто я и кто ты?
— Я подсчитал примерный возраст, в котором это знание воспринялось бы тобой легче, — ровно ответил Палач, и от этого сухого безэмоционального ответа Роанна отчего-то испытала ещё большее сочувствие. Он понимал, как тяжело будет ему самому, и всё равно думал прежде всего о ней и её чувствах.
— Я не вручил тебе подарок на День Рождения, — не дождавшись ответа, Итан сунул руку под куртку и достал простой деревянный футляр.
Роанна растерянно взглянула на него и перевела взгляд на футляр. По какой-то странной причине, возможно, дело было в предчувствии, открывать подарок она не торопилась. Но Палач ждал, не сводя с её лица пристального взгляда, и Гидра, сделав глубокий вздох, откинула крышку.
Внутри лежал кулон, платиновый, выполненный в форме полумесяца, украшенного россыпью бриллиантов.
Откуда-то из глубин памяти всплыло: «Орилия» — значит «луна».
Ещё секунду кулон казался ей просто милой безделушкой, но уже в следующий миг вспыхнуло в голове воспоминание.
— Это… — она судорожно выдохнула и увидела, как пальцы, сжимающие кулон, мелко подрагивают, — мне подарил отец. В детстве. Я всё время теряла украшения, буквально на следующий же день где-нибудь оставляла и забывала… И тогда отец подарил мне этот месяц и сказал, что если потеряю его, то потеряю себя. Наверное он и не надеялся, что я запомню, но я запомнила. Я даже в купальню ходила с ним. Нигде ни разу не оставила… Только…
Роанна непроизвольно сжала кулон в кулаке, вспомнив последний раз, когда видела его и держала в руках.
— Как ты его нашёл? Где?..
— Это было непросто, — чуть улыбнувшись своим мыслям, признал Итан, — когда я начал поиски, от дворца уже почти ничего не осталось. Но мне удалось проследить его путь до ломбарда, а оттуда — к торговцу, который купил его для своей жены.
— И что, ты его выкупил?
— Не совсем, — улыбка Палача стала шире, — когда я рассказал его жене, кому этот кулон принадлежал, она рассердилась и в порыве гнева сама вышвырнула его в окно. Мне осталось только подобрать.
Роанна тихонько невесело улыбнулась.
— Спасибо.
— Думаю, больше ты его не потеряешь, — Итан осторожно взял месяц за цепочку и застегнул у неё на шее.
— Спасибо, — повторила Роанна, уже почти неслышно, и подалась к нему, прижимаясь всем телом к холодной грубой коже куртки.
Уже внутри Школы она опустила глаза на грудь и увидела два кулона рядом. Гидра, питающаяся кровью, хищная, опасная — и нежная драгоценная луна.
Пробежка уже закончилась, и, не встретив никого на полигоне, Роанна успешно миновала главный вход и поспешила на второй этаж. Видеть друзей сейчас не то чтобы не хотелось, но было слегка стыдно. Она ведь обещала вернуться к утру, а задержалась на полные сутки.
И меньше всего хотелось встретить сейчас Ризана.
С облегчением увидев пустой коридор, Гидра толкнула дверь в спальню и вздрогнула от неожиданности, наткнувшись на мужскую спину.
— Испугалась? — иронично осведомился Эридан, обернувшись на её короткий возглас.
— Я думала, это Риз, — на автомате отозвалась Роанна, выдохнув с облегчением.
Отец хмыкнул.
— В таком случае, у тебя потрясающая интуиция и не менее потрясающее везение. Он со вчерашнего утра сидел под дверью. Когда я вернулся вечером, а он всё ещё сидел, я потерял терпение и сказал, что если ещё раз его тут увижу, тебя он будет дожидаться в темнице.
— Спасибо, — выдохнула Роанна и с разбегу прыгнула на свою кровать.
— Ну и где ты была? — посерьёзнев, спросил Эридан.
— … В гостях, — уклончиво отозвалась Роанна.
— Это должно меня удовлетворить? — с сарказмом уточнил отец, — у кого?
— У Палача, — помедлив, призналась Гидра, не видя смысла скрывать и темнить.
Эридан замолчал, с силой потёр лоб и взглянул на дочь более внимательным взглядом. Без сомнения заметил он и засос, и следы от пальцев на запястьях, но комментировать это не спешил.
— Сними-ка кофту, — наконец попросил он спустя время.
Роанна вздохнула и стянула толстовку через голову.
Увиденное отцу не понравилось.
— Почему ты сразу не сказала мне? — мрачно спросил он, — сразу, как только он сказал тебе прийти.
У Гидры был на это ответ. Даже три ответа — по одному на каждое Испытание. Но озвучивать их она не стала.
— Не ходи сегодня на занятия, — вздохнув, после значительной паузы сказал Эридан, — я принесу тебе мазь из медотсека.
Роанна кивнула и улыбнулась. Ей было слегка неловко, но она не торопилась объяснить отцу, что Палач не сделал ей ничего плохого. Что-то подсказывало, что пока не время.
Она переоделась в спортивные штаны и топ и снова легла. Желание что-либо делать полностью отсутствовало.
Должно быть, Гидра даже задремала на какое-то время и встрепенулась, услышав за дверью шум. Окончательно проснувшись, она поняла, что это — спор на повышенных тонах.
Роанна спрыгнула и подкралась к двери, задержав дыхание.
— … сделал с моей дочерью?! — прошипел Эридан. В такой ярости Гидра его прежде не видела. И хотя слышала только голос, воображение с лёгкостью дорисовало остальной образ, и по спине пробежал холодок. Но когда Роанна услышала голос второго участника спора, испуг перерос в чистый ужас.
— Уверен, что хочешь подробностей, Эр? — голос, сочащийся насмешкой, принадлежал Итану.
— Просто оставь её, — голос отца неожиданно стал спокоен, — я спас тебе когда-то жизнь. Оставь мою дочь и считай, что долга больше нет.
— Того долга нет уже три года, — голос Палача также стал ровным и почти безразличным, — Роанна подтвердит.
Гидра закусила губу, вспомнив свой неудачный опыт с кулоном-хамелеоном, когда едва не лишилась жизни, не успев его вовремя снять. И слова Палача о долге перед её отцом.
Последовала пауза. Должно быть, Эридан не знал, как реагировать, потому что голос его в следующей реплике прозвучал глухо.
— Хорошо. Тогда я просто прошу тебя. Как друга, которым когда-то тебя считал.
— Знаешь, какое слово тут ключевое, Эр? — тем же безразличным тоном ответил Палач, — «когда-то»… Я не причиню твоей дочери вреда. Она самое драгоценное, что у меня было и будет.
— Поэтому она пришла вся в синяках?
Палач расхохотался, и многократное эхо гулко раскатилось по коридору.
— По-твоему, позволить малолетней дочери сражаться за выживание за право стать безвольной марионеткой Совета — это благо? Ты хотя бы предлагал ей выбрать себе другую судьбу?
— Это не твоё дело.
— Конечно, не предлагал. Боялся, что она сбежит от тебя так же, как мать? Она вообще знает, что?..
— Заткнись, — с угрозой прошипел Эридан, теряя показное спокойствие.
— Возвращаясь к нашей теме, — голос Итана, напротив, поскучнел, — я буду забирать и возвращать её, когда захочу. А если вдруг думаешь, что можешь мне помешать, подумай ещё раз.
Роанна поморщилась, поняв, что прокусила губу до крови, и тихонько отступила от двери. Она не до конца понимала, как относиться к услышанному, поэтому, чтобы не встречаться с отцом, закрылась в ванной и не выходила добрый час, пока не услышала хлопок двери. Решив, что Эридан снова ушёл по делам, Гидра наскоро вытерлась и открыла дверь.