– О'кей, дорогая. В любом случае Лесли и Гарри скоро будут здесь. Гарри уже звонил. Говорит, что за ним следили, кто-то в голубой "гранаде".
Мора закатила глаза и вздохнула:
– Я не верю! Может, кто-нибудь его разыграл?
Уильям Темплтон озадаченно на нее поглядел:
– Что ты хочешь сказать?
– Ой, Уилли, долго объяснять!
Рой захихикал.
– У него мания преследования, и мы его все время подначиваем. Он и в самом деле сумасшедший.
– И давно это у него?
– С самого детства. Как-то он мне признался, что, если всерьез заведется, ему слышатся голоса. – Рой засмеялся.
– Боже милостивый!
Мора зажала рот рукой, чтобы не расхохотаться.
– Бог здесь ни при чем... скорее дьявол!
Уильям, хотя и улыбнулся, но ему стало не по себе.
– И что же ты сказал Гарри?
– Ничего особенного, Мо, как всегда: что непременно обзвоню все конторы "старины Билла" и спрошу, нет ли у них на этот счет каких-нибудь сведений. Потом попробую его убедить, что ему показалось.
– Прекрасно. Посмейся над ним, это самое лучшее.
– Ты можешь отчалить, Мо, если хочешь, я соберу "ренту". В любом случае я здесь еще побуду какое-то время.
– Спасибо, Рой. Попроси Леса, когда он пойдет разбираться с Раббером, заодно отправить несколько моих посылок. Вот листок с адресами. Кстати, в воскресенье вечером у нас встреча с Айзааксом, надо заключить сделку. Захватим с собой ребят и Джерри Джексона. Только пусть возьмут обрезы, а не автоматы. О'кей?
– А когда?
– Соберемся здесь около половины шестого. Ну, кажется, все. Пошли, Уильям.
Уильям встал:
– Поедем куда-нибудь пообедать?
– Почему бы и нет?
– Ладно, до скорого.
После ухода Моры и Уильяма Рой принялся за бумаги. До воскресенья оставалось два дня, и Рой уже пожалел о том, что не выслушал до конца Гарри. Хотя ни ему, ни остальным и в голову не могло прийти, что все они в ловушке.
Ленни Айзаакс сидел в своем гостиничном номере и дрожал как осиновый лист. К нему явились Терри Пезерик и суперинтендант Марш.
– Понятия не имею, о чем вы говорите, клянусь могилой матери!
Терри стряхнул пепел с сигареты прямо на ковер:
– Слушай, Ленни, мы все знаем: и о золоте, и об ограблении, и о тебе тоже. В твоих же интересах рассказать нам правду. По крайней мере, облегчишь свою участь.
Ленни кусал губу, он чуть не плакал. Короткие грубые пальцы дрожали.
Марш с жалостью смотрел на него:
– Обещаю тебе, Ленни, что Райаны ничего не узнают. Скажи только, на какое время назначена встреча, а остальное мы берем на себя.
– Простите, но я ничего не знаю. Я здесь на отдыхе.
– Кончай треп, Айзаакс, – вышел из себя Терри. – Ты приехал сюда за краденым золотом. А что, если мы и тебя в это впутаем? Заявим, что ты нам помогаешь в расследовании, и твое имя появится в прессе. А затем посадим тебя под стражу для дальнейшего расследования в паршивом Брикстоне, и ты будешь там дожидаться, когда Райаны пустят тебя в расход!
Ленни побледнел:
– Нет, вы этого не сделаете!
Терри улыбнулся:
– Давай попробуем – сам увидишь!
Пенни опустил голову, показав едва прикрытую волосами плешь.
– Встреча назначена на воскресенье, – сказал он и добавил: – Вы понимаете, что я теперь – покойник?
Марш перестал грызть ноготь большого пальца и ответил:
– Не бойся, Ленни, мы что-нибудь придумаем. А теперь расскажи нам все не спеша и обстоятельно.
Ленни откашлялся и глотнул вина из бокала.
– Мы встречаемся на ферме "Фенн".
– Что касается фермы "Фенн", то нам уже все известно. А сейчас мы хотели бы узнать время встречи.
– Семь тридцать вечера в воскресенье.
Терри посмотрел на Марша:
– В нашем распоряжении всего тридцать шесть часов.
– Не волнуйся, Пезерик. Это больше чем достаточно, чтобы подготовиться к их приему.
Ленни Айзаакс смахнул выкатившиеся из глаз слезы. Он может считать себя покойником. Мора Райан вышибет у него мозги.
Мора поставила в духовку цыпленка и принялась за овощи для воскресного ленча. В двенадцать она накроет на стол, и вторая половина дня у них с Уильямом будет свободной. Только она кончила чистить морковь, как зазвонил телефон. Это была Маргарет.
– Привет, Мардж. – В голосе Моры звучали теплые нотки.
– Привет! Решила позвонить тебе, узнать, как дела.
– Вот и хорошо. Я, признаться, как раз начала готовить обед.
– Мора Райан готовит обед! – скептически произнесла Мардж. – Пожалуй, это я и хотела услышать!
– Да-да, Мардж!
– А этот Уильям не промах, раз заставил тебя заниматься домашним хозяйством.
– Ничего он меня не заставил... Я и без него часто готовлю.
– Смени пластинку, Мо, не то играет! Ну а если серьезно, рада за тебя. Давно пора!
– Ой, Мардж, все это так здорово! Жаль только, что Господь не надоумил меня найти себе партнера еще несколько лет назад. Не могу сказать, что я без памяти влюблена... но мне хочется все время быть с ним. Мы почти неразлучны.
– Когда-то и у нас с Деном было так.
– Брось, Мардж: вы и сейчас еще как две влюбленные пташки. Собственных детей смущаете своими поцелуями и нежностями.
– Лучше не говори мне о детях...
В голосе Маргарет звучала грусть.
– Что-нибудь случилось?
– Все эта Пенни. Завела себе парня.
– Ну и что в этом плохого? Нельзя навсегда пришпилить детей к своей юбке.
– Не в том дело, Мо. Но парень этот паршивый сикх.
– Ты шутишь!
– Увы, это не шутка. Он даже носит тюрбан. Представляешь? Мне оставалось только смеяться! Маленький Деннис засек их обоих на Хай-стрит, подошел и спросил у сикха, когда у него перестанет болеть головка. Пенни, конечно, рассердилась на Денниса, они поссорились, и тут, когда я попыталась их унять, Деннис и взорвал свою бомбу.
У Моры от смеха даже закололо под ложечкой.
– Тебе смешно, а мне не до смеху!
– Ты – паршивая лицемерка, Мардж! Не ты ли внушала детям всякие либеральные идеи, что, мол, все люди одинаковы, независимо от цвета кожи и вероисповедания. А теперь исходишь слюной от того, что бедная старушка Пенни нашла себе цветного парня.