— Ты поставила все двадцать девять свечей! — ахнула Филлис.
— А что, я ошиблась, разве тебе не столько исполняется?
— Все правильно, дело не в этом. Я боюсь, что не смогу задуть столько свечей разом, и тогда желание, которое я загадала, не сбудется.
— А что ты пожелала? — полюбопытствовал Майкл.
— Ха, так я тебе и сказала!
В конце концов Филлис задула все свечи и с удовлетворенной улыбкой вонзила зубы в кусок торта. Гости выстроились в очередь и стали вручать подарки, которые Филлис тут же принялась разворачивать. Валери подарила подруге ночную рубашку леопардовой раскраски. Дэн, удивив Валери серьезным подходом к делу, вручил набор кофейных чашек оригинального дизайна. Бен Хаксли подарил Филлис гравюру из своей галереи, только без рамки.
— Так вот почему вы интересовались рамками, — догадалась Валери.
— Точно. Я не смог найти ни одной подходящей, поэтому решил, что лучше совсем без рамки, чем в какой попало.
— Хотите, я схожу поищу рамку? — предложила Валери. — Кажется, я помню, в какой коробке они хранятся.
— Ты собираешься пойти за рамкой прямо сейчас? — удивилась Филлис.
— А что, это займет всего несколько минут, а ты пока съешь еще кусочек торта. — Валери перевела взгляд на Хаксли. — Или потанцуй.
Валери встала, Дэн тоже поднялся и прошептал:
— Я с тобой.
При мысли, что ей удастся на несколько минут остаться наедине с Дэном, кровь побежала по ее жилам быстрее. Им хватит времени на несколько поцелуев, может быть, даже на нечто большее.
Валери пошла вперед, показывая дорогу. Они поднялись по деревянной лестнице на антресоль, с обеих сторон которой находились двери. Валери едва успела открыть дверь и включить маленькую лампочку, дававшую немногим больше света, чем ночник, как Дэн подтолкнул ее внутрь, развернул кругом и закрыл за собой дверь.
— Что ты делаешь? — пробормотала Валери.
— Помогаю тебе.
Он стоял за ее спиной, одной рукой прижимая ее к себе, в ее мягкие ягодицы упиралась его отвердевшая плоть.
— Э-э-э… коробки с вещами у тебя за спиной, так что если ты немного отойдешь назад…
— Не-а, мне и так хорошо.
Валери тоже нравилась их поза, но она помнила о гостях. Повернув голову к Дэну и слегка запрокинув ее, чтобы видеть его лицо, она прошептала:
— Позже.
— Нет, сейчас!
Ее сердце билось так сильно, что, казалось, ударялось о грудную клетку. Он просунул руки под ее блузку, словно хотел почувствовать биение ее сердца на ощупь. Но потом Валери поняла, что у него другие намерения: он приподнял ее груди снизу, быстро лаская их кончики подушечками пальцев. Жар накатывал на Валери волнами, но она прерывисто прошептала:
— Дэн… перестань…
Не могли же они заниматься любовью прямо над головами гостей!
— Тебе не нравится?
— Конечно, нравится.
— Вот и хорошо.
Он придвинулся еще ближе. Валери попыталась повернуться, но добилась только того, что они оба потеряли равновесие и упали на груду коробок. Дэн немедленно воспользовался ситуацией: он задрал на Валери юбку, и его руки двинулись вверх по внутренней стороне бедер. Когда ладонь Дэна легла на самое чувствительное место между ног, Валери тихо застонала.
— Сними их, — прошептал Дэн.
Снизу донесся какой-то шум. Валери замерла. Если они в ближайшее время не спустятся к гостям, все поймут, чем они тут занимались.
— Ну же, — поторопил Дэн. — Если ты хочешь, чтобы я прикоснулся к тебе по-настоящему, сними их.
— А вдруг кто-нибудь поднимется посмотреть, куда мы пропали?
— Ну и что? Полно, Валери, не бойся опасностей, учись рисковать, глядишь, это тебе еще понравится.
Валери посмотрела на него из-под полуопущенных век.
— А ты опасен, Дэн?
— А что ты предпочитаешь: чтобы я был опасным или нет?
Возбуждение Валери достигло предела. От желания у нее кружилась голова.
— Для тебя это только игра?
— Я знаю много игр, — ушел от прямого ответа Дэн. — Хочешь поиграть со мной?
Некоторые игры опасны, пронеслось в голове у Валери. А мужчина, который чувствует себя непринужденно в обществе мафиози, наверняка умеет играть и в такие. Опасность… Представляет ли Дэн реальную опасность? Или все это — невинная игра?
Пока Валери размышляла, Дэн сорвал с нее одежду и разделся сам и наконец вошел в нее. Наконец-то. Он наполнил ее, лаская, любя… И Валери пропала.