— Это дебилы сынка мэра, который почему-то решил, что автостоянка принадлежит ему, и он имеет право указывать кому, где и как парковаться! — пояснил Игорь за миг до того, как я собралась спросить. — Вот, как-то совсем нет желания сейчас с ними бодаться. Ну, что? В наш сквер? А вечером ты мне расскажешь про вторую тень.
Работа… я вспомнила хищные взгляды Маринки и Оксаны, многообещающий Светкин намек, пошлое замечание Вадика и идти на работу расхотелось. Задумчиво почесав левую руку, я осторожно спросила.
— А тебе очень куда-то надо?
— Есть пара рабочих моментов, — признал Игорь. — Но по тендеру мы все решили. Ты будешь заниматься моими проектами. А остальное могу скинуть на замов. Пусть отрабатывают зарплату хотя бы иногда. А что, есть предложения?
— Есть, — улыбнулась я. — Пошли гулять? — решительно достаю телефон. Минута копания в телефонной книжке и вот он, заветный номер, которым я пользуюсь крайне редко и по особым случаям. — Але!
— А, Яна! Слава Богу! — раздался в трубке встревоженный голос шефа. — Я уже весь извелся. Руденко пришел уже давно, а тебя нет и нет. Спрашиваю, молчит. Ты все еще в ресторане? Тебя забрать?
— Нет, Аркадий Михалыч, не в ресторане, — поспешила я успокоить старика. — Все нормально. Тут такое дело… меня стражи дернули на уборку, и я немного того, ранена. А если совсем честно, то я просто не хочу сегодня на работу, потому что начальника отдела я, вот, где увижу, там и прибью нафиг!
— Все-таки поссорились! — вздохнул шеф. — Яна, пожалей мои нервы, он же простой человек!
— Вот, и я о том, — поморщилась я. — Хотя, слово человек в его случае…
— Яна!
— Что? Скотина он, дядь Кеш! — вспылила я. — Наглая и тупая!
— Хочешь, я с ним поговорю? — проворчал шеф.
— Не, дядь Кеша, я сама, — вздохнула я. — Не надо. Мне сплетен и так хватает.
— Ну, сама, так сама, — прокряхтел шеф. — Так, а чего там за ранение? Серьезно? Ты куда опять влезла, а?
— Ой, да там мелочи! — заверила я. — Сама виновата. Завтра к утру уже буду в порядке.
— Точно? — с сомнением спросил шеф.
— Точно! — твердо ответила я. — Завтра буду в отделе.
— Ну, ладно, стрекоза, — вздохнул шеф. — Тогда до завтра. Отдохни, там, развейся немного. И найди уже, что ли себе парня. А то все одна, да одна.
— Все, дядь Кеш, пока! — живенько свернула я разговор, вспомнив, что не одна и что некоторые личности рядом прекрасно слышат весь мой разговор. И сбросив вызов, широко улыбнулась. — Ну, вот, теперь точно можно гулять!
— Тогда, может, в лес? — внес предложение Игорь. — В дикую, так сказать, природу? Шашлыки, романтика…
— В лес далеко и там комары, — вздохнула я, но получилось немного мечтательно, потому что природу я люблю, но выбираюсь из города крайне редко. — Это надо заранее все планировать.
— Ничего. У меня есть близко и без комаров. Моя дача, — он завел машину и тронулся с места. — Бассейн вместо речки, лес тоже имеется в размере трех яблонь, пяти вишен и одной елки. А и кедр еще есть! Уже почти тайга! Там, кстати есть настоящий подвал в стиле средневековья.
— Это ты намекаешь, что там меня можно заточить в подземелье, а в случае чего и утопить, чтобы не разболтала лишнего? — рассмеялась я.
— Я не намекаю, — весело отозвался Игорь. — Я прямо говорю! А еще там есть нормальная площадка для тренировок с тенью. Ты мне обещала. Кстати, о тенях. Давай, колись, откуда у тебя вторая тень, да еще архрианский скокс?
— А ты не знаешь? — удивилась я. — Серьезно, ни разу не слышал про эту историю? Кажется, тогда меня только ленивый не обсуждал. В Совете вообще с ума все посходили.
— Это только кажется, — кивнул Игорь. — На самом деле твоя история, там, в Совете и осталась, надежно похороненная за семью запретами. И всех свидетелей либо убрали тем или иным способом, либо заставили молчать. Поверь, я знаю об этом лучше, чем кто-либо другой. Совет не выдает свои слабости и ошибки. Так что рассказывай.
— Мне тогда лет пять было, — вздохнула я, уставившись на дорогу. События прошлого, давно похороненные в глубине души, снова всплыли на поверхность. — И мы жили у деда. Так получилось, что отец родился простым, без дара. Мама вообще человек. Так что, когда я родилась, и выяснилось, что я теневик… короче, воспитывал меня дед. Но в тот раз я была именно с родителями. Был какой-то праздник. Шашлыки, палатка, отдых на природе. Деда тоже звали, но он не захотел. И вот, гоняюсь я за бабочками, и прямо передо мной вываливается мужик из Перехода. Тогда он мне стариком показался. Сейчас, думаю, ему около тридцати было. Весь в крови, горло разорвано, грудь разворочена. Не жилец, короче. До сих пор удивляюсь, чем он дышал и как разговаривал? Меня увидел и в глазах такая безумная надежда загорелась. Это судьба, говорит. И потом уже мне. Бери, говорит, мою Тень. Я до сих пор не знаю, как мы друг друга поняли. Он же говорил на своем языке, которого я естественно не знала. Однако мы друг друга как-то поняли. Может, жестами? А потом передо мной эта громадина появилась. Скокс архрианский. И я его услышала… нет, не так. Скорее, почувствовала. Не знаю даже как объяснить. Он очень сожалел… не так. Сложно… он был готов умереть вместе с тем Путником. Вернее, он, собственно, и умирал. И так мне его тогда жалко стало. И я его позвала. Он сначала не хотел идти, но Путник что-то сделал или сказал и скокс пошел ко мне. Будто влился внутрь и уснул.