После партийной критики новые произведения Дудинцева никто не решался печатать. Не было и переизданий романа «Не хлебом единым», несмотря на читательский спрос. Не печатали роман и областные издательства. Это фактически лишало писателя средств к существованию, а у него было четверо детей, и все еще школьники. Однако Дудинцев не сдавался, он имел твердый характер. Жизнь его закалила.
Владимир Дмитриевич родился в 1918 году уже после смерти отца. Его отец, дворянин и офицер русской армии, был расстрелян в Харькове в 1918 году только за то, что не снял погоны, возвращаясь с фронта домой к беременной жене. В. Д. Дудинцев окончил юридический институт в 1940 году. В 1941-м был призван в армию и воевал под Ленинградом. Командовал ротой. Имел награды. Был несколько раз ранен. Сюжет его нового романа, начатого в 1958 году, основывался на конфликте двух направлений в генетике. Подобно тому, как главный герой романа «Не хлебом единым» инженер Лопаткин не мог внедрить в практику свое новаторское изобретение в металлургии, в новом романе генетик-растениевод, работавший в Ленинграде, не мог внедрить в сельскохозяйственную практику, даже в сортоиспытание, новый очень высококачественный и иммунный сорт картофеля только потому, что он был создан методами классической генетики с применением полиплоидии (удвоения числа хромосом). Сюжет основывался на реальной истории.
Работа над романом привела Дудинцева к знакомству с генетиками и селекционерами в Москве и Ленинграде. Я встретился с ним в 1961 году у Майсурянов, еще во время работы в ТСХА (профессор Н. А. Майсурян был деканом факультета, его жена А. И. Атабекова – ботаником-цитологом, и я под ее руководством пытался создать в 1947 году полиплоидную фасоль). В 1962 году Дудинцев стал одним из первых читателей моей рукописи «Биологическая наука и культ личности». Мы очень быстро подружились. Живя в Обнинске, я почти в каждый свой приезд в Москву навещал и Дудинцева, он жил недалеко от станции метро «Университет» – всего несколько остановок по прямой от станции «Библиотека им. Ленина».
Перед визитом к Дудинцевым я обычно заходил в гастроном на Арбате. Холодильник в квартире моего друга почти всегда был пуст. Наталья Федоровна, жена писателя и тоже литератор, ставила чайник, и мы обсуждали текущие дела.
Работа над новым романом шла медленно. Дудинцеву с женой приходилось зарабатывать редактированием переводов на русский язык произведений узбекских, таджикских и киргизских писателей. Переводы на русский в союзных республиках обычно делались так плохо, что нередко нужно было весь текст переписывать заново. Между тем роман «Не хлебом единым» имел огромный успех за рубежом: в Англии он переиздавался два раза, в США – три, в ФРГ – двадцать раз! В Германии он стал бестселлером. Однако СССР не входил во Всемирную конвенцию об авторском праве и защите интеллектуальной собственности. Книги иностранных авторов издавали в СССР без разрешений, договоров и без выплаты авторских гонораров. Соответственно и советских авторов могли издавать за границей без договоров и без гонораров. Существовало радикальное различие и в системах авторского вознаграждения. В СССР оно рассчитывалось по объему книг (количеству авторских листов) и «ранга» издательств (было три категории), за рубежом – в зависимости от тиража, как процент доходов от продажи. В СССР были фиксированные тиражи, в западных странах они зависели от спроса и могли допечатываться. В СССР первые издания произведений почти всегда выходили в «толстых» журналах, в других странах – сразу в виде книг. Писательские гонорары зависели не столько от спроса читателей и тиражей, сколько от престижа издательств. Вторые издания оплачивались ниже первых, третьи еще ниже. Это, как предполагалось, стимулирует создание новых произведений. Советская система осуществляла политический контроль за литературой. Существование Союза писателей, подчиненного отделу культуры ЦК КПСС, было одной из форм такого контроля. Через Союз писателей шло и распределение благ: получение квартир, дач, предоставление творческих командировок, путевок в санатории и медицинское обслуживание. Зарубежная система отражала успех самих книг. Советская литература была «воспитательной», а писатели – «инженерами человеческих душ». Такие различия влияли на характер и качество самой литературы. В СССР, например, не появлялось хороших и острых детективов, на Западе почти не было интересных исторических романов; для их создания требуется много времени, и они обычно имеют больший объем и уже круг читателей.