Достаю трубу из кармана. В задумчивости перебираю ее пальцами. Откладываю на подоконник.
За спиной жалобно поскрипывает старая деревянная дверь.
— Стрельни одну, — рядом вырастает фигура Дымницкого.
Молча протягиваю ему пачку сигарет. Возвращаюсь к своему занятию. Исследую местность.
— Грузишься который день. С чем связано? — интересуется он.
— Терпеть не могу этот город, ты же в курсе.
— А помимо? — не унимается Кир. — По какому поводу загоняешься, если не секрет?
— Думаю, выгорит у нас или нет. Это же не область. Все гораздо серьезнее. Мы лезем туда, где нам точно не будут рады.
— Прорвемся.
Киваю.
— Есть что-то еще, — заявляет он уверенно.
Поворачиваю к нему голову. Бесит эта его долбаная проницательность и цепкий, внимательный взгляд.
— Колись, братан. Я — могила, ты же знаешь.
Пару минут слушаем суету ночного мегаполиса, а потом, видать под действием водяры, язык у меня все-таки развязывается, ибо мозг взрывается уже которую неделю.
— У тебя были девственницы, Кир? — выкатываю решительно.
Дымницкий аж сигарету роняет.
— Етить-колотить, прожег дыру в новых джинсах! — поднимает с пола окурок и снова лезет в пачку. — Ну ты блин и спросил. Давно, но были. Тот еще геморрой.
— Почему? — смотрю на него нахмурившись.
— Возни с ними много. Во-первых, порядочную затащить в койку — целое дело. Во-вторых, сам процесс — мало приятного. Боль, нытье, слезы, сопли. Такой себе коктейль, на любителя. В-третьих, куча проблем начинается именно после.
— Например…
— Привязываются, — выпускает кольцами серебристый дым. — Требовать что-то начинают. У них же в башке целая вселенная, посвященная первому сексу. Ну, знаешь, типа осчастливила, отдала самое ценное — теперь ты, дорогой, по гроб жизни обязан.
— А если девчонка ведет себя с точностью да наоборот?
— То есть?
— Динамит и предлагает все забыть. Мол переспали и переспали. Не великое событие, — цитирую неохотно.
Кирилл удивленно вскидывает бровь.
— Тогда у меня плохие новости, братан, ты где-то конкретно облажался.
Стряхиваю пепел и до скрежета зубов стискиваю челюсти. Слова Рыжей итак подобно отраве разъедали внутренности, а тут еще друг добавил…
«Под действием алкоголя наглым образом решила тобой воспользоваться»
«Звезды совершенно случайно сошлись на тебе. Только и всего…»
«Спи спокойно. Выдохни. Все прошло сносно»
Сносно. СНОСНО! Сучка рыжая!
— Вроде бабы всегда уходили от тебя довольными. Свечку вон вообще вставляет не по-детски. В рот заглядывает.
Тоже тянусь за следующей сигаретой.
— Ты был с девочкой нежен и участлив? — уточняет этот придурок.
— Кто б меня предупредил в самом начале!
— Вот те раз. Интерееесный поворот, — обалдело дергает шеей. — А сам-то как себя оцениваешь по десятибалльной шкале? До троечки дотянул?
— Дым, я сейчас разобью тебе морду, — зажимаю ладонь в кулак.
— Да не кипятись, Паровозов! Эт я угораю, что тебя, горячего альфа-самца, бортанула какая-то киса.
Цокаю языком. По новой чиркаю зажигалкой.
— Слушай… Есть вариант номер два, — размышляет он вслух. — Она нарочно эту лобуду гонит. Ну там, скажем, от обиды.
— Поясни.
— Извилины напряги. Вспоминай, где мог накосячить. До, во время или уже после?
— Я не понимаю, — отвечаю зло. — Нормально у нас все было.
Лучше, чем нормально. Десять из десяти, как по мне.
— Кайфанула значит. Тогда моя теория подтверждается.
А у меня перед глазами опять Рыжая. Обнаженная. Чертовски сексуальная. Волосы огнем разметались по подушке. Глаза прикрыты, губы соблазнительно распахнуты. Часто-часто дышит.
— Давай, накинь мне материала. Как ты вел себя после?
— Иди в пень!
— Повторная встреча состоялась? — не отстает от меня доморощенный психолог. — Как она прошла?
— Херово прошла. Я хотел поговорить, закончилось скандалом.
— Надеюсь, ты не отчитывал девчонку в формате воспитательной беседы? — пытает меня взглядом прокурора и по итогу тяжко вздыхает. — Косяк на косяке, братан!
— О таких вещах предупреждают! — вылетает гневно.
— Согласен.
— Чем она думала, малолетка дурная… Я так и спросил, что в башке было в тот самый момент, когда в койку со мной легла.