Череп говорит со мной, однако его взгляд все равно снова уплывает в сторону Свечки, дымящей у окна.
— Иду, — тяну вверх штаны и направляюсь к выходу.
— Сорян.
— Кайфолом, — цокает Ленка языком.
— Одевайся, — оборачиваюсь у двери. — Витос подкинет тебя домой.
— Не поняла? — обиженно на меня таращится.
— Время позднее. Тебе пора. Я позвоню.
Смотрим друг на друга пару секунд. Она поджимает губы и забирает со стула свитер.
— На листке написала, какие таблетки надо давать и в каком количестве. А лучше отвезите парня в больницу, мало ли что с ним.
— Пошли, Череп, — застегиваю ремень и двигаю в соседнюю комнату. Туда, где вовсю идет допрос.
— Имя и фамилия.
— Долго молчать собираешься? Или память отшибло?
Максим, который не Максим, сидит на диване и лупится себе под ноги, никак не реагируя на Дыма и Кабана.
— Может, он глухонемой? — предполагает Виталик.
— Нет, — с ходу отметаю эту версию.
— Эу, але! — Кир толкает нашего «гостя» в плечо.
— Отвали, — произносит тот, стреляя в него предупреждающим взглядом. И хотя по состоянию он очень слаб, посыл вполне себе крепкий и самоуверенный.
— Слышь, борзый, отгребешь, отвечаю! — слышу угрозу в голосе Дымницкого. — Ты кто такой, спрашиваю! Имя, фамилия.
— Где кулон? — игнорируя его вопросы, ощупывает карманы.
— Который для Насти? — уточняю на всякий случай.
— Верни.
Успеваю заметить, как морщится, услышав имя девчонки.
— Непременно. Но сначала поговорим, — ставлю стул напротив.
— Один на один, — выдвигает свое условие, откидываясь на спинку дивана.
— А ты не охерел ли случаем? — взрывается Дымницкий.
— Дайте потрещать, — пресекаю дальнейшую бычку. — Рассос. Чаю выпейте. Витос, Лену отвези, пожалуйста, домой. Все равно тебе по пути.
— Лады, Илюх.
— Сколько? — передо мной вырастает фигура Свечки, демонстрирующей пострадавшему три пальца.
— Четыре.
— А так?
— Три.
— Ясно. Голова кружится? Тошноту ощущаешь? — не отстает от него она.
— А ты врач, что ли?
— Ага, недоветеринар, — ухмыляется она.
— Нормально мне. Почти, — добавляет, прикрывая глаза. Сжимает челюсти.
— У тебя, скорее всего, сотрясение. Все признаки вроде как имеются. А вообще, что болит? — Свечка делает шаг вперед и без смущения начинает его трогать.
— Ёп… — кривится он и пытается отодрать от себя ее настойчивые руки.
— Ребро, одно или два, возможно, сломаны. Область печени при пальпации меня тоже беспокоит. Короче, как я и сказала, в больницу его везите, ребят.
— Нет! — наотрез отказывается «пациент».
— Почему?
— Я уйду утром. Дайте одну ночь перекантоваться, — трет глаза.
— Больше ниче не хочешь? Горячий ужин, телек, одеяльце, — насмешливо перечисляет Дымницкий.
— Обойдусь. Полежать просто надо. Плывет все чет…
— На хер ты притащил сюда эту наглую падлу, Паровоз?
— Свинтите все, по-братски, — командую раздраженно.
— На моем диване он спать не будет, — уходя, бросает Кир.
— Всем пока! А ты, Максим, выздоравливай, — Свечка забирает свою сумку со стола и, коротко мазнув губами по моей щеке, уходит вслед за парнями.
— Отдай цепочку, она мне дорога.
— Я понял.
— Откуда про Настю знаешь? Я говорил? — догадывается, ощупывая разбитый нос.
— Да, но твоя личная жизнь меня волнует меньше всего. Лучше объясни, чего хотели от тебя те двое.
— В двух словах не рассказать.
— А я никуда не тороплюсь, «Максим», — делаю акцент на его имени.
— Данила, — поколебавшись, протягивает руку. — Меня зовут Даня Клим.
— Ты числишься в розыске? — сразу напираю на него с вопросами.
— А ты мент, что ли?
— А что похож?
— Ни хрена, — фыркает, глядя на меня.
— Ну вот и прояснили.
— Я тебя благодарен за помощь, Илья, но задушевных историй от меня не жди. Не готов делиться своим прошлым с незнакомым человеком.
— Не настаиваю.
— Могу уйти утром? Или лучше прямо сейчас?
Громкий и настойчивый стук в дверь не дает возможности ответить.
— Очевидно, что сейчас — не самый лучший вариант, — поднимаюсь со стула и направляюсь в коридор.
— Отлично, время два часа ночи. И это явно не соседка за солью пришла, — недовольно предполагает Кирилл.
— Нам крышка, — коротко характеризует ситуацию Тоха.
Достаю с верхней полки шкафа свой пистолет и подхожу к двери.
— В комнату уйдите, пушки возьмите.
— Не открывай, Илюха, — просит Череп, но я уже проворачиваю замок.