Бедная девушка превратилась в мраморное изваяние, перестала дышать.
— Насколько… жесткий? — едва шевеля губами в конце концов спросила она.
— Без травм, конечно… И без синяков. На видимых частях тела.
Минуту Ева смотрела в пространство остановившимся взглядом — переваривала услышанное. В кабинете разлилась тягостная пауза.
— Ну и? Согласны? — насмешливо поинтересовался Макс.
— Д-да, — наконец выдавила девушка. На нее было больно смотреть.
— Окей. Этот пункт мы проговорили. Что еще… Вы, конечно, имеете право в любой момент сказать «нет». Это ваша воля.
— Но в этом случае договор тоже аннулируется, — тихо произнесла Ева.
— Надо же! Да вы неплохо соображаете!
Мужчина поднялся с места, проследовал к двери и выглянул в приемную.
— Лера, меня нет, — сказал он секретарше.
Щелкнул замок. Ева завороженно следила за Шведовым.
— Встаньте, — приказал бизнесмен. Сам он опустился на широкий кожаный диван, развалился на нем, закинул руки на спинку.
— Зачем?
— Встаньте, я говорю! — вспылил Шведов. — Как же с вами трудно!
Ева медленно поднялась.
— Раздевайтесь.
— Что?
— Раздевайтесь.
— Что? — в глазах Евы застыл ужас.
— Да боже ж ты мой! А я еще думал, что на блондинок наговаривают, типа, они с первого раза человеческую речь не понимают. Но вы, Ева, бьете рекорды! Раздевайтесь. Должен же я видеть, на что подписываюсь? Вдруг вы бракованная какая.
— Бракованная?!
— С целлюлитом или шрамами… Да может у вас грудь обвисшая. Мне такого счастья не надо. Тогда уж лучше выберу миллионы, которых у вас якобы нет.
Ева уставилась в одну точку. Она шумно дышала, втягивая воздух через нос, и продолжала кусать губы. На щеках расцвел яркий румянец.
Ева поняла, что сама загнала себя в ловушку, когда спасала доброе имя отца. Шведов не верит, что она не способна выплатить долг, что у нее элементарно нет на это денег. Наверное, он навел справки и узнал, что бизнесмен Никитский оставил после себя огромное состояние.
— Ну? — скучным голосом спросил Макс. — Если что, я вас не держу. Идите по своим делам. У вас клиенты, встречи.
Ева еще минуту простояла молча, размышляя. Потом она упрямо наклонила голову, закусила губу и медленно, словно не веря, что она это делает, развязала ремень плаща и начала расстегивать пуговицы. Пальцы у нее дрожали.
Шведов с презрением наблюдал за манипуляциями Евы. «Как страстно она любит деньги, — думал он. — Готова из-за них так унижаться! Да у нее их куры не клюют. Отбашляла бы мне и даже не заметила. Но нет же!»
— Ну-с… Нельзя ли поживее? — поторопил Макс. — Что вы медлите? Снимайте все. Вы серьезно думаете, что я голой девки не видел?
— Я не девка! — огрызнулась несчастная Ева.
— Девка, которая ради денег готова на все, — отрезал Макс.
Жертва наградила его затравленным взглядом. Мужчина тут же почувствовал себя последним ублюдком. Вообще-то он над женщинами не издевался. Даже Светке за измену ничего не сделал, хотя обида жгла каленым железом. Так и подмывало прибить дуру. Нет, отпустил, даже пальцем не тронул. Родители у Шведова были совсем простые люди, но батя с детства приучал: девчонок не обижать.
Обижал ли он сейчас Еву?
«Она запросто может отказаться. Я не загонял ее в ловушку. У нее есть выбор», — успокоил себя Шведов. Но совесть подсказывала, что если бы ему сейчас было пятнадцать, и он принуждал бы к чему-то подобному ровесницу, батяня точно исполосовал бы его ремнем, живого места не оставил. И был бы прав…
Девушка уже избавилась от плаща, положила его на кресло, кинула туда же воздушный шарф и осталась в синем платье, плотно облегающем фигуру. Фигурка у нее была что надо, Макс с удовольствием очертил взглядом все изгибы.
А Ева тем временем попыталась расстегнуть молнию на спине. Конечно, не получилось. Дома у нее для этих целей была специальная лента с крючком. А тут… Не просить же мучителя о помощи!
Ева завела руку назад и расстегнула молнию где-то на треть. Потом начала поднимать вверх по бедрам узкий подол платья. Все выше и выше…
Макс едва ли не облизнулся. Он жадно осмотрел точеные колени, сдержанно выдохнул, когда край платья достиг широкой кружевной резинки чулок. Она в чулках! Ох, ты ж блин… Затем взгляду явились идеальные округлые бедра с полоской тонких трусиков и безумно красивый живот…
Замерев, как настороженный зверь, Макс ждал продолжения банкета. Ему все больше нравилось то, что он видит. Зудящая мысль о похеренных миллионах покинула воспаленный мозг. К черту деньги! Поскорей бы увидеть грудь… Наверное, она тоже роскошная. Девочка — высший класс!