— Знаешь, может если бы ты немного расслабился, ты бы не считал меня таким…
— Бесящим?
Мои губы дёрнулись, когда он остановился перед своим шкафчиком и рывком его открыл.
— Я бы скорее сказал… отвлекающим.
Пантера сжал железную дверь шкафчика и нацелил яростный взгляд в мою сторону, и будь я кем-то другим, я мог бы почувствовать угрозу. Но это было последней реакцией моего тела. Я был на сто процентов возбуждён злостью, которая исходила от него, что было совсем не удивительно.
Я полностью сходил с ума от волны опасности, а прямо сейчас Пантера выглядел как опасность, от которой умный человек держался бы подальше.
Но что в этом было весёлого?
— Знаешь, я пытаюсь решить, что во мне злит тебя больше всего. Что я могу сравниться с тобой в небе, что я умею веселиться, а ты явно нет, или тот факт, что хоть ты ненавидишь во мне всё, ты всё равно точно хочешь меня трахнуть.
Пантера так сильно надавил пальцами на железо двери, что его ногти побелели. Теперь я видел, как на его виске пульсирует вена, и честно говоря, я был в шоке, что он не вмазал кулаком мне в лицо. На этой стадии мы оба знали, что я это заслужил.
Этот парень будто был сделан из камня, и будь я проклят, если не хотел потереться о него.
— Тебе когда-нибудь приходило в голову, что не все здесь думают своими членами? Что некоторые из нас здесь потому, что мы с гордостью служим своей стране, а не просто хотим крутую работу, которая гарантированно поможет нам заполучить кого-нибудь, если мы расскажем о своей деятельности?
Затем Пантера окинул меня взглядом сверху донизу, и когда его глаза вернулись к моему лицу, в его взгляде не было ничего похвального. Он не выглядел впечатлённым или поражённым, и если бы его костяшки всё ещё не были белыми, я мог бы купиться на его незаинтересованность.
— Я попал сюда благодаря упорной работе и целеустремлённости. Мне пришлось десять раз доказывать способности своим инструкторам и своему отцу, чтобы заработать право говорить, что моё место здесь. А теперь я вынужден нянчиться с каким-то легкомысленным, желторотым мальчишкой, который не может ничего доказать, если только не говорит о своём члене или о том, какой он большой. Ты знаешь, насколько это отталкивает? — Пантера наклонился ближе и добавил: — Может, прошлым вечером я и хотел тебя трахнуть. Но через десять секунд после начала утреннего занятия, я был счастлив понять, что мои инстинкты насчёт тебя были правы. Вот, в чём разница между тем, чтобы прислушиваться к своему нутру, и тем, чтобы перестраховаться. Теперь, если не собираешься извиняться за мой испорченный первый день пребывания здесь, держись от меня подальше.
Глава 9
Пантера
Я никогда в жизни не был так зол или унижен. Первый день в самой престижной академии авиации в мире, и меня вызвали в кабинет коммандера, чтобы отчитать за то, чего я не делал.
Отлично. Это было просто чертовски отлично.
Закидывая перчатки в свой шкафчик, я был счастлив увидеть, что Соло наконец-то понял ситуацию и отвалил, потому что, клянусь всем святым, я был в двух секундах от того, чтобы врезать этому парню по морде — что было совершенно не в моём стиле.
Но боже, в нём было что-то чертовски раздражающее. То ли то, что он валял дурака и использовал самолёты за семьдесят миллионов долларов в качестве небесных мелков, то ли то, что он болтал о том, о чём я хотел бы забыть. Соло точно знал, как на меня надавить.
— Чёрт побери, это была самая эпичная вещь, которую я видел за всю свою жизнь, — сказал Гуччи, заходя в раздевалку, а вслед за ним зашли и остальные. Он ударился кулаком о кулак Соло, и они оба рассмеялись, болтая так, будто его действия не стоили нам практически мест в программе.
— Это уже во всех социальных сетях, чувак, — Фантом пролистал свой телефон, а затем показал экран Соло, улыбка которого стала ещё больше. Я бросил мрачный взгляд в его сторону, и когда он поднял на меня глаза, его улыбка застыла. Затем он пожал плечами и начал развлекать других своим «эпичным» приключением, но я не собирался оставаться и слушать.
Я захлопнул свой шкафчик и игнорировал взгляды в свою сторону, пока выходил из раздевалки. Следом за мной увязался Гудини.
— Эй, эй, подожди.
Я продолжал шагать, преодолевая коридоры, чтобы быстро пообедать перед началом следующего занятия.
— Так что случилось? Ты тоже попал из-за этого в неприятности?
— Ну, я не получил чёртовых бонусных баллов.
Гудини фыркнул, хватая поднос, когда мы вошли в столовую, и продолжая идти за мной.
— Ты должен признать, у этого парня есть чувство юмора.
— Скорее ему жить надоело.
— Эм, это тоже. Чем больше он такое вытворяет, тем выше я поднимаюсь в рейтинге.
Развернувшись, я смерил Гудини мрачным взглядом.
— А ты не думаешь, что это дерьмо влияет на меня? Что этот маленький трюк будет преследовать меня до конца моего времени здесь? Всю мою карьеру? — я взял сэндвич с индейкой и наполнил тарелку гарнирами.
— Это ведь сделал не ты.
— Нет, я просто везучий ублюдок, которого поставили в пару с пилотом-суицидником.
— Не хочется говорить, что лучше ты, чем я, приятель, но…
— Да уж, — заставляя себя дышать и успокоиться к чёртовой матери, я прошёл к очереди и расплатился за свой обед. Гудини присоединился ко мне за столиком и молчал, пока утихала моя злость.
Мой отец всегда говорил, что важно не реагировать на историю, а сосредоточиться на том, что будет дальше. В воздухе всё происходит слишком быстро, и у тебя есть время полагаться только на своё обучение и реакцию. И хоть то, что сделал Соло, технически не было частью полёта, мне не пойдёт на пользу задерживаться на его косяке. Сейчас я не мог ничего с этим сделать, хотя было ощущение, что отец нашёл бы для меня пару слов о произошедшем.
Как только я доел свой сэндвич, Гудини подал голос:
— Думаешь, он делает это специально?
Я вытер рот и сделал глоток своего напитка.