— Это ты услышал в том, что я только что сказал? Ты чуть не убил нас этими последними роликами...
— В чём тебе не пришлось участвовать, — сказал я, проходя мимо него, не волнуясь из-за того факта, что он был чертовски зол. Кайф от победы был такииим приятным.
Пантера схватил меня за руку, рывком развернул, а потом с силой толкнул.
— Знаешь, в чём твоя проблема? Ты считаешь себя единственным в воздухе. Считаешь, что важна только твоя жизнь.
— В этом моя проблема? А что насчёт твоей? — я подошёл ближе, чтобы мы оказались лицом к лицу. Я не собирался отступать, не в воздухе и уж точно не на земле. — Ты злишься просто из-за того, что проиграл. Я понимаю. Это отстой. Смирись с этим, чёрт возьми.
— Думаешь, я злюсь потому, что ты провернул сомнительный манёвр, чтобы победить? Мне не нужно мухлевать, чтобы выиграть…
Я сжал зубы и оттолкнул его назад.
— Я не мухлюю, мать твою…
— Господа, прекратите и идите на подведение итогов, — голос коммандера Леви раздался из селектора в ангаре, эхом разносясь по базе, и подняв взгляд я увидел, что весь курс смотрит на нас из обзорного зала.
Глаза Пантеры сузились, пока он смотрел на меня с неприкрытым презрением, а затем он медленно попятился, качая головой. Он развернулся на пятках и пошёл к казарме, чтобы переодеться, но я не спешил в ту сторону, давая себе минуту остыть. Когда минута не помогла, я послал всё к чёрту и присоединился к нему в казарме, но на этот раз он не сказал ни слова, даже не смотрел в мою сторону.
Напряжение было ощутимым, как и его злость, ведь он разбрасывал вокруг свои вещи, и стало только хуже, пока мы сидели на подведении итогов с остальными курсантами. Все поглядывали на нас, ожидая, что в любой момент разразится драка.
Но я не хотел врезать ему. Я просто хотел поставить его на место, и место подо мной казалось хорошим.
Инструкторы отчитали меня более цивилизованно, чем Пантера — хотя технически я не сделал ничего неправильного или противозаконного — и после этого нас отпустили. Пантера вырывался из кабинета будто чёрт на колёсах.
Я поймал себя на том, что пошёл за ним, потому что, видимо, моей слабостью стал злой Пантера. Вся эта направленная на меня страсть была для моего члена как электрический разряд, и я не мог так просто его отпустить.
Встав перед его мотоциклом, пока он заводил двигатель, я положил руки на руль, рядом с его руками, и прокричал сквозь рёв:
— Ты ещё злишься? Как насчёт реванша?
Пантера поднял визор своего шлема.
— Уйди.
— Я серьёзно. Отвечай за свои слова.
— Повзрослей, Соло.
— Оу. Ты боишься, — я оттолкнулся от его мотоцикла и отошёл назад. — Я понимаю. Тогда не переживай.
Я развернулся, чтобы уйти, и прошло около трёх секунд, прежде чем до меня донеслись слова Пантеры:
— Хорошо. Вызов принят.
Глава 24
Пантера
Если Соло хотел посоревноваться, так тому и быть.
С меня хватило придурка-нарцисса, который собьёт кого захочет, чтобы добраться до вершины любой ценой. Со мной такое дерьмо не пройдёт. Больше нет.
— Третья и Сансет, — крикнул я Соло сквозь рёв наших двигателей, а затем сорвался прочь с базы. Адреналин стучал в венах, даже больше, чем во время полёта. Сейчас он смешался со злостью и раздражением, превращаясь в смертельную комбинацию, к которой Соло не был готов.
Он хотел гонку без правил? Её он и получит, чёрт возьми.
Я доехал до пересечения улиц Третьей и Сансет, практически пустых в это время дня, и не пришлось долго ждать, прежде чем Соло оказался рядом со мной. Посмотрев на меня, он «газанул», заставляя меня сжать зубы. Я поднял визор и указал вдаль, на расстояние около двадцати миль.
— Конечный пункт — скалы Блэк Рок. Знаешь их?
Соло кивнул.
— На зелёный, — сказал я, указывая на светофор, и опустил визор обратно, готовясь лететь. Тяжёлый стук моего сердца действовал как отсчёт времени… четыре… три… два… один.
Свет переключился на зелёный, и мы помчались.
Пока я летел по улицам Мезамира, мои глаза были застланы красной пеленой, но фокус был ясным. На этот раз Соло не выиграет. Я протяну ему его же задницу на блюде, наслаждаясь при этом каждой секунде. Но сначала? Он может подавиться моей пылью.
Я летел вперёд, перестраиваясь в его полосу и подрезая его. Этот придурок действовал прямо по своей схеме. В зеркалах заднего вида я видел, как он перестраивается влево, и последовал за ним, снова его блокируя. Затем он свернул вправо, но машина в полосе рядом с нами вынудила его вернуться обратно на полосу позади меня, и я усмехнулся.
Было ли самым умным в мире поступком гоняться посреди бела дня, когда нас могли поймать? Нет, чёрт возьми. Но я не планировал оказаться пойманным, и когда мы обогнали машину рядом, стало очевидно, что Соло тоже плевать.
Этот парень будто испытывал экстаз от опасности, будто кайфовал, показывая средний палец любым авторитетам. Неуязвимый. Я не мог представить, как можно жить без моральных устоев, которые будут держать тебя в узде, но этот парень… С этим парнем всё было чересчур, и его эго нужно было вернуть на землю.
Впереди дорога превращалась в серию крутых поворотов. С одной стороны были скалистые горы, а с другой ничего, кроме воздуха и вида на океан внизу. Пока я обходил первый поворот, мой байк наклонился так низко к земле, что я практически касался асфальта, но поддерживал скорость, не уступая ни на дюйм. Соло пока удавалось угнаться за мной, и мне нужно было больше оторваться.
Я с лёгкостью пролетел второй изгиб, но когда поднимался, Соло уже прокрадывался по внутренней стороне полосы, и когда на противоположной полосе появилась машина, мне пришлось отступить и пристроиться к нему сзади.
Чёрт. Он был беспощадным, и на земле, и в небе… Казалось, Соло было не особо важно, где он находится. Если где-то можно было победить, он побеждал. Если где-то были правила, он их нарушил.
От этого мне только хотелось выбить из него всё дерьмо.
Когда соседняя полоса на мгновение освободилась, я воспользовался возможностью её занять, разгоняя двигатель настолько, насколько осмелился, чтобы поравняться с Соло. На поворотах мы шли нос к носу, но мне нужно было убраться к чёртовой матери с этой полосы, пока очередная машина…