- Так вот, - продолжил Щука, - Эмиль Нагорный - представитель полицейского управления оборотней родной брат свидетеля Виолы Нагорной. Я беру на себя опекунство за девушку на всё время проведения расследования, в присутствии наблюдателя полиции и двух старших родственников.
Я отпила из стакана, не сводя взгляда с Эмиля, а тот, после слов Щуки лишь шире улыбнулся и развёл руками так, словно извинялся: «Уж не обессудь, сестричка, чем смог - тем помог».
Решалась моя судьба, а я могла думать только о том, почему на Эмиле форма полицейского.
Беда! Караул! Мои мысли всё время сносит дальше от проблемы, и я могу думать о чём угодно, кроме того, что произошло. Дело даже не в том, что мне придётся ответить на вопросы инспектора с самого начала, а что Эмиль, раз уж он при исполнении, всю душу из меня вынет, пока будет вникать в дело о пропаже Букова, оставшись здесь, в усадьбе.
О! Кто мог предположить, что Эмиль вдруг станет полицейским. За два года, что я отсутствовала дома, никто из братьев ни полнамёка не сделал. А тут на тебе - такие перемены! Когда он успел отучиться и стать служивым?
Стоп!
Вот ведь что значит, когда голова плохо варит. Недавно я звонила Эмилю в связи с высказыванием Полина Щуки о споре, а тут они вдруг появляются вместе из одного магического портала. Странно? Ещё как! Мысли о стакане воды я оставлю пока в стороне - они вторичны, совсем другое дело, когда братец, будучи полицейским, но при этом спорщиком, появляется с магом - своим оппонентом. Ну, ясно же, как белый день, что эти двое не просто так знакомы друг с другом и не разочек поспорили, а плотно общаются.
А опекунство? Ха! Ты ж поди его еще получи. Уж не это ли цена за некий будущий реванш от селебрити?
Ой, что-то сердце прихватило. Жизнь моя полетела в Тартарары, и никому до этого дела нет. О чём будет будущий спор, что плата за него авансом прошла сейчас?
А-а-а-а-а! Самое время начинать рвать на себе волосы.
Я снова горько заплакала, из-за чего лица всех мужчин в пятиметровой досягаемости перекосило, как от зубной боли. Даже Тит не стал исключением, но по-братски притянул к себе.
Впрочем, об этом я подумаю позже, а лучше - спрошу у братьев. Сейчас у меня другая проблема: шефа украли.
Эх, Валентин, Валентин... Что сейчас с тобой?
Воспоминание подбросило мне запах снега, ощущение лёгкого морозца, тёплые ладони Валентина, в которых он держал мои пальчики. Мы стояли лицом друг к другу, улыбались, обсуждали торжество и связанные с ним традиции.
- Печально, - вдруг сказал Буков, но его улыбка стала только шире.
- Что именно?
- Виносова ночь, братание кровью в соответствии с древними обычаями оборотней. Моя тяга к тебе... Мне кажется...
Помню, я затаила дыхание, глядя прямо в глаза хозяину и ожидая продолжения. На моё счастье пауза оказалась недолгой и Валентин, наконец, выдохнул:
- Ты приворожила меня, - и счастливо рассмеялся.
Его смех до сих пор раскатывался эхом в памяти - он был последний, что я помнила из того вечера.
Тем временем, Щука даже не позволил вмешаться Соломону Яновичу - так и болтал сам:
- Бумагу подготовьте, Соломон Янович. Вы меня знаете, за руной дело не станет. А раз Виола Нагорная под моей опекой, то задавать вопросы вы имеете право лишь в моём присутствии, а всё что происходило до текущего момента, является незаконным. Не переживайте, а поторопитесь, Соломон Янович, поторопитесь.
О чем они только что говорили? Ух, упустила суть сюжета - задумалась.
Было заметно, что Пупков стушевался после тирады парня и засуетился, давая распоряжения одному из служащих.
Слёзы на моих щеках высохли, но икоту победить так и не получалось. Вода в стакане плескалась уже на донышке, а я всё прикладывалась к прозрачному краю, отпивая маленькими глотками. Просить ещё одну порцию не собиралась - итак хотелось провалиться сквозь землю под перекрёстными взглядами старших братьев.
- Странно... - прошептала я и удивилась своему изменившемуся голосу - он слышался писклявым, с нотками истерики, дрожащим.
Тит прекрасно понял, что я имела в виду под словом: «Странно» и тут же тихо шепнул на ухо:
- Эмиль полгода уже служит. Мы не писали тебе - ни к чему было.
Злость сменила страдания и смятения в моей душе, и я гневно прошипела:
- Настолько «ни к чему», что родной сестре об этом знать не нужно - перебьётся?
- Потом, - одними губами прошептал Тит и покосился на Эмиля.
Пупков размял губы и спокойно заметил:
- Хорошо. Думаю, в процессе всё будет улажено, кудесник Щука. Давайте заново попробуем устроить допрос. Но в соответствии со статьёй тридцать восемь, дополнений к Кодексу королевства в части уголовно наказуемых деяний, указано, что госпожа Виола может отказаться от повторной дачи показаний, ведь совершала она их в присутствии одного из родственников.