- Незначительной, - повторил за мной, с огромной долей скепсиса, Щука.
- И что тут такого? - вспыхнула я.
- Пока ничего - одни предположения. Странно, что вы помните о розах, деревьях и мелодии, и совсем не помните беседу. Или не желаете при родственниках передавать влюблённый бред, который вам в ушко во время танца нёс Буков?
- О-о, - выдохнула я. - Вы... У-уху... Вы...
Короче - одни эмоции, не желающие облачаться в слова. Надо кинуть в него стаканом, надо.
- Полегче, - проявился, наконец, Эмиль. - Пол, прошу тебя, не забывайся.
Пол? Тебя? Впрочем, об этом потом. Пол бесит меня всё больше и больше - никакой деликатности! А ещё кудесник - образованный человек. Образование высшее имеет, небось, а корректности не научился и вести себя не умеет! Слов нет! Впрочем, одно найдётся - селебрити.
- Ладно, - пожал плечами Щука.
Эмиль попросил:
- Виола, вспомни, пожалуйста: о чём вы говорили. Важны любые мелочи.
- Ну не могу я припомнить, что такого? Вспомню - скажу.
- Что было дальше? - наконец, вернулся к своим обязательствам инспектор, чем перевёл семейный разговор в русло допроса.
- Мы ещё немного погуляли по зимнему саду, и шеф сказал, что нам необходимо отбыть и уже два часа ночи. Машина стояла за углом, на стоянке, и мы направились туда. Мы не сразу сели в автомобиль - немного постояли. Я услышала шорох за спиной, но обернуться не успела... Сильная боль в затылке настигла меня, а затем - темнота.
- Что происходило с вашим «шефом», как вы выразились, вы не видели? - снова влез в допрос Щука.
- Нет. Проваливаясь в обморок, я слышала только возню, глухое рычание и всё - провал.
Полицейский оторвался от записей и спросил, разглядывая меня:
- Как по вашему, Букову никто не угрожал? В каком состоянии или расположении духа он пребывал тот неполный месяц, что вы работали на него?
- Почта шла через меня, и угроз в ней не было. Про другие каналы связи мне ничего неизвестно.
- Странно, - продолжал болтать Щука. - Вы часто виделись с Буковым?
- Не часто.
- По пальцам пересчитать? - настаивал Щука. - Два раза?
- Можно и так сказать. Он очень занятой человек и его образ жизни предполагал, думаю, постоянное движение: переговоры, встречи. Он не родился, как вы с золотой ложкой во рту, но именно вы купили у Букова этот дом и земли, а не он у вас. В краях, откуда я родом, говорят, что под лежачий камень вода не течёт, и у нас с уважением относятся к тем, кто сам себя сделал.
- К вопросу об усадьбе, - вступил Соломон Янович. - Каким образом, кудесник Полин Щука, вы расплатились с Буковым?
- Часть средств я отдал наличными, другую часть перевёл на счёт в банке.
Пупков сделал запись в блокнот и снова задал вопрос чародею:
- Где произошла оплата наличными?
- В присутствии моего сводного брата, владельца сети магазинов, Иртова Дмитрия Игнатьевича, в Магогесте. Я положил деньги в ячейку, а через некоторое время посыльный Букова забрал конверт - мне брат сказал.
- Хорошо, - продолжал полицейский. - Виола, скажите, вы знали о продаже дома?
- Да. Я узнала об этом от повара Василия Рыжова. Он незадолго до отъезда в столицу уволился, и я провожала его до калитки. От него же я услышала, что скоро придётся ехать сюда... туда... в Магогест.
- Кто ещё работал в доме? - вёл допрос Соломон Янович, и я немного расслабилась, но стакан из рук не выпускала, словно он оружие и мог защитить меня.
Анна Морс - экономка. Оборотень-лиса. Она уехала незадолго до появления в доме Полина Щуки. Больше я её не видела. Ещё у Валентина был личный водитель. Его зовут Крюков Евгений - он оборотень. Тигр. Со слов самого Жени он ещё и охранял хозяина. Помню на следующий день после посещения водоёма и под воздействием силы Огненной хризантемы у меня разболелась голова, а Евгений помог мне - вылечил. Животная магия - вынужденная мера. Цветок был под стеклянным колпаком на плоту посередине водоёма, но... Голова у меня болела. Очень.- Огненная Хризантема? - удивился инспектор.
А Щука ему вторил:
- Редкий цветок в землях королевства. Кучу денег стоит. Он его продал кому-нибудь?
- Нет. Насколько я знаю, хозяин собирался получить разрешение на его разведения в землях людей - он считал, что так безопаснее. Вроде бы...
Пупков записывал мои показания очень тщательно, потому воцарилась пауза, во время которой я не знала, куда деть глаза от пристальных взоров братьев. Но ситуация сама собой разрешилась, когда инспектор попросил кого-то пойти проверить наличие цветка и плота, а потом снова спросил:
- Я так понимаю, что в тот день Крюкова с вами не было?
- Мы были вдвоём с Валентином.
- Как вы оказались здесь?
- Я очнулась здесь, за тысячу километров от столицы, - даже я услышала нотки безысходности в голосе, чего уж говорить про остальных, собравшихся в комнате, но удержаться не могла, ведь решалась моя судьба. - Голова болела. Я встала с постели, прошлась по дому, поискала Валентина, Евгения, Анну... Кого-нибудь. Не знаю, но я решила, что Морс могла вернуться. Дом оказался пуст. Я не сразу сообразила, но чуть позже проверив, я не обнаружила сумочки. А там лицензия на работу... Мне повезло: позвонила в отель по городскому телефону, где проживали мы втроём. Мне ответили хозяева гостиницы. Оказалось, что в номере нет моих вещей. Вещей хозяина тоже нет. Нет Евгения. Никого - понимаете? Я обратилась в Центр занятости - они связались с полицией, Титом...