- Имею право! Они мои!
Что я делаю?! Кошмар! Что происходит? Почему я не могу сопротивляться и делаю, говорю то, что сама от себя не ожидала?
А-а-а-а! Остановите меня!
Надо взять свои слова назад, сказать, что я пошутила.
Эх, рот на замке.
Написать! Точно! Надо написать и братья всё поймут - снимут с меня наложение. Так быть не может. Так не должно быть!
Призрак - его вижу только я. Он шутит со мной. Но ведь я сильнее. Должна быть сильнее.
Маска-марево трепетало над поверхностью стола и складывалось ощущение, что оно смеётся. Неужели мысли читает? И над кем хохочет? Надо мной?
Ой! У меня контакт с пращурами наладился. Говорили мне, что это случится однажды: буду слышать их, внимать им, понимать их порывы. Вот - свершилось. Только не такое мне обещали. Внимать и стать транслятором - разные вещи, по-моему.
Но сопротивляться не получалось - полностью оказалась во власти дрожащего пятна, похожего на лицо бабушки. Но почему?
Эх, в вопрос: «Почему?» можно вложить кучу смыслов, и все они окажутся правильными. Например...
Почему произошёл прорыв в общении с почившими родственниками именно сейчас, когда я так уязвима?
Почему я попала под власть призрака, и он диктует свои условия?
Почему ведьма так реагировала на меня, и нет ли корысти в том, что я сейчас чувствовала и видела?
Почему Эмиль не предупредил меня о возможных проблемах?
Почему, почему, почему... Сто тысяч «почему» и ни одного ответа.
Я встала перед острой необходимостью найти в себе силы и рассмеяться, а дальше скажу как есть: не расстанусь с амулетами и артефактами, чудо-камнями. Они мои! Только мои!
Набрав больше воздуха в грудь, я чётко знала, что произнесу: «Пошутила, а ты и поверил», но в место этого с уст сорвалось:
- Предлагаю делать ставки на причастность тех или иных известных нам лиц к похищению Валентина Букова.
Марево, так похожее на лицо бабушки отдалилось на середину стола и остановилось между блюдами с колбасой и сырами. Я не знала, как исправить ситуацию, ведь намеревалась произнести совсем другие слова.
Вознамерившись сделать вторую попытку отказаться, я снова раскрыла рот, но произнесённым мной фразам удивилась даже я:
- Выскажемся, кто причастен или не причастен. Экономка? Повар? Шофёр-охранник? Я? Или кто-то ещё?
С перепугу я зажала рот ладошкой и округлила глаза на Тита. Он должен понять, что со мной что-то не так происходит. Но старший из братьев, лишь смотрел на меня с отчаяньем в сине-фиолетовых глазах и молчал.
Эмиль плюхнулся на стул и качал головой, не обращая на меня никакого внимания - видимо был раздавлен моими высказываниями и оплакивал драгоценные во всех смыслах камни.
Только один человек за столом остался невозмутимым - Пол Щука. Он медленно обвёл всех собравшихся за столом гостей взором, немного помолчал и произнёс:
- Это разнообразит спор. Согласен. Поддерживаю ставки на причастность того или иного лица к делу. Поддерживаешь, Эмиль?
Братья переглянулись и Тит едва заметно кивнул Эмилю. Последний нахмурился, посмотрел на меня, и нахмурился ещё сильнее. Может, наконец, кто-то из них сообразил, что я странно себя вела?
- Что мне остаётся? - угрюмо пробурчал Эмиль, а Тит продолжал сидеть с кислым видом, но теперь он взирал перед собой и хмурил брови. - Начинай. Сначала твоя вариация, потом моя и, в заключении, выскажется Виола.
Глава 8
Прогулка доставила успокоение. Подойдя к кухне, снимая на ходу тёплую, длинную куртку и шарф, неожиданно услышала голос той самой служанки-ведьмы:
- Не расстраивайся. Не такое бывает. Я вывешивала на балконе общежития в академии своё бельё. А что - окно упиралось в лес и под ним ходить, любителей не было. Неожиданный порыв ветра сорвал трусики, и они свалились на этаж ниже. Под нами маги-некроманты жили. Один такой симпатичный, кудрявый - он этот кусок материала и поймал. А потом и говорит: «Иди, получишь обратно». Пришлось спуститься. У двери столкнулась с его девушкой. Постучала, мне открыли. Я без зазрения совести говорю: «Мне только трусики забрать». Ух, и скандал был потом! [1]
Раздался женский смех, который поддержала и сама рассказчица. Я вздохнула и вошла в кухню - есть хотелось жутко.
Меня встретили три пары настороженных глаз, а на симпатичных лицах чародеек, улыбки тут же растаяли.
- Здравствуйте, - поприветствовала я.