Но сегодняшний гость отличался от предыдущих. Когда Дафна открыла дверь, Габриэль увидел на пороге высокого человека в чёрном плаще. На улице мела пурга, поэтому незнакомец укрывался глубоким капюшоном, и в тени не удавалось разглядеть его лицо. Однако Дафна улыбнулась и жестом пригласила его войти.
Мужчина скинул капюшон, и его ясный взгляд сразу же устремился на Габриэля. Дафна застенчиво представила его:
— Матье, это… сын Дамира. Габриэль.
Габриэль впервые видел Дафну застенчивой.
Светловолосый бретон, которого она назвала Матье, выглядел заинтересованным. Он снял плащ, привычным движением повесил его у входа и вежливо улыбнулся:
— Для меня честь познакомиться с тобой, Габриэль. Я Матье Белламон. Твой отец был мне как брат.
Габриэль смотрел на него во все глаза. Он никогда не слышал от отца об этом человеке, но Матье был… чем-то схож с отцом. Тоже носил дорогой меч, пару кинжалов — за спиной и на бедре, — ремень с алхимическими зельями и ядами, удобную поясную сумку, в которую помещалось самое необходимое и которая не мешалась при битве. А ещё край его плаща был испачкан старой кровью. Матье был воином. Но не солдатом, как Джулиан, а таким, каким был отец.
Дафна нарушила неловкую тишину, шёпотом произнеся:
— Его мать умерла три месяца назад. Теперь он живёт со мной.
Матье отнёсся к этому спокойно и, не отводя от Габриэля взгляда, искренне произнёс:
— Мне очень жаль. Я знаю, как больно потерять маму.
Габриэль вежливо принял его соболезнования:
— Спасибо.
— Хорошо, что у тебя есть Дафна. — Только сейчас мужчина посмотрел на неё и на этот раз улыбнулся иначе. Такую улыбку трудно с чем-либо перепутать. — Она бы никогда не оставила тебя в беде.
Чародейка явно чувствовала себя неловко и зачем-то извинилась:
— Прости, Матье, но теперь я на время вынуждена отойти от дел.
Для Габриэля это прозвучало очень странно. Однако Матье такое заявление воспринял спокойно.
— Разумеется. Не переживай об этом. — Мужчина легко коснулся её плеча. — Я приехал к тебе не за этим. Я получил твоё письмо и захотел познакомиться с Габриэлем. Вот и всё.
Дафна тоже наконец-то улыбнулась.
— Тогда знакомьтесь. Я принесу для нас вина.
И, оставив Габриэля наедине с Матье, она спустилась вниз. Вино хранилось в подвале.
Матье продолжал смотреть на Габриэля и улыбаться. Габриэль оставался настороженным и держался холодно. Он не знал, о чём говорить с этим человеком, но Матье первым прервал напряжённое молчание:
— Тебе нравится с Дафной?
— Нескучно.
Этот ответ необычайно развеселил мужчину. У него был очень чистый и искренний смех.
— С ней точно никогда не приходится скучать. Наверняка не даёт тебе спокойно дышать, да?
Габриэль пожал плечами.
— В общем-то нет. Она целыми днями при дворе…
— Тебя с собой не берёт? — удивился Матье.
— А должна?
— Я думал, она сразу начнёт готовить тебя к придворной жизни.
Габриэль скривился:
— Это не для меня. Мне куда больше нравится у Фьотрейда в кузнице.
— Правда? Любишь работать со сталью?
— Интересно… Всегда что-то создаёшь своими руками. Особенно если это клинок или топор.
Матье понимал его и согласно кивал.
— Дамир тоже очень трепетно относился к оружию. Меч для него был не инструментом, а чем-то вроде хорошего друга.
— Я знаю.
— Это у тебя от него?
Габриэль снова не придумал ответа. Что тут можно было ответить? Тогда Матье спросил:
— Свой меч у тебя тоже есть?
— Своего нет.
Мужчина странно хмыкнул и не стал отвечать, потому что вернулась Дафна и пригласила его к себе. Она выглядела взволнованной, но счастливой. Габриэль понимал, что он здесь не нужен.
— Мне там надо дочитать параграф про стихийную магию, так что…
Матье опять рассмеялся. Дафна опустила взгляд в пол.
Утром он не ушёл. Когда Габриэль поднялся, Матье сидел на кухне и разговаривал с Дафной. Рядом с этим мужчиной она становилась другой: мягкой и молчаливой. Услышав, что они обсуждают его, Габриэль замер.
— Я рад, что мальчишка с тобой. Поверь, я правда счастлив, что ты останешься здесь и не будешь больше…
— Ты и так не очень-то нагружал меня работой, — упрекнула она.
— Я никогда этого не хотел.
— Брату тоже не нравилось.
Добрый и спокойный Матье вдруг заговорил холодно:
— Поначалу. Мне жаль, но приходится признать: со временем он слишком увлёкся.
— Отчасти это моя вина.
— Ничего подобного. Ты знаешь, чья вина в этом на самом деле.
Габриэль специально выдал себя, поднимаясь по лестнице, и они быстро заговорили о чём-то другом. Когда он вошёл в кухню, Дафна радостно поздоровалась:
— Доброе утро, Габриэль. Присоединяйся к завтраку.
Габриэль сел справа от Матье. Подслушанный диалог почему-то оставил неприятный осадок на душе, хотя Габриэль совершенно не понял, о чём именно они говорили. Но Матье снова был весёлым и бодро спросил:
— Есть планы на сегодня? Дафна опять собралась целый день сидеть в замке, а мы могли бы с тобой прогуляться. — И он обратился к чародейке: — Ты же дашь ему своего коня?
Габриэлю идея верховой прогулки понравилась настолько, что он посмотрел на Дафну самым восторженным взглядом, и она не смогла отказать.
— Да вы оба не оставляете мне выбора!
— Ты хорошо ездишь верхом?
Дафна ответила вместо Габриэля:
— Он провёл в седле всю дорогу от Лейавина.
Матье неподдельно удивился.
— Тогда мой вопрос неуместен.
Конём Дафны оказался молодой соловый жеребец. Матье сам подготовил его к дороге, водрузил седло и подогнал стремена под рост Габриэля, а потом вывел из стойла красивого гнедого с длинной лоснящейся гривой.
Сначала они вели коней на юг спокойным шагом, но, когда под копыта легла ровная дорога, Матье уверенно погнал гнедого рысью. Габриэль не собирался отставать. Лошади были привычны друг к другу, вели себя спокойно и послушно, так что уже через несколько минут Габриэль почувствовал себя увереннее и даже обогнал Матье. Мужчина отнёсся к этому с одобрением.
Вскоре они свернули с дороги и выехали на широкую поляну, поросшую невысокой травой и усыпанную почерневшими опавшими листьями. Матье привязал лошадей, расстегнул плащ, и Габриэль увидел, что к его ремню пристёгнуты ножны с двумя мечами. Он обнажил оба клинка и передал один Габриэлю. Холодная рукоять неуверенно легла в тёплую ладонь.
— Покажешь, что умеешь?
Габриэль встал напротив Матье боком, как учил отец, и направил остриё на противника. К тяжести настоящего меча нужно было привыкнуть — это не с деревянным упражняться. Матье подбодрил:
— Ну давай. Нападай!
Габриэль решительно замахнулся, сделал шаг вперёд и обрушил свой меч. Матье хватило только одного короткого движения. Клинки столкнулись. Удар вышел столь мощным, что Габриэль не сумел удержать в руках заигравшую сталь и разжал пальцы.
Матье наклонился, чтобы подобрать меч.
— Давай ещё раз попробуем.
Габриэль снова подумал, что Матье чем-то похож на отца. Меч в его руках был стремительным и смертоносным, его движения отличались резкостью, были очень короткими и точными. В отличие от Джулиана или Фьотрейда, отец и Матье могли убить сразу, не давая противнику времени на размышления. Отец и Матье прекрасно управлялись с мечом. Если бы отец был жив, он бы ещё многому сумел научить Габриэля.
Когда меч в очередной раз был выбит из слабой мальчишеской руки, Габриэль строго посмотрел на Матье и спросил:
— Научишь меня?
Мужчина улыбнулся.
— А Дафна не будет против? Мне кажется, она надеется сделать из тебя мага.
— Даже если и так, ты же сможешь её переубедить?
Он опять засмеялся.
— Тогда попроси своего кузнеца выковать для тебя подходящий меч. Этот тебе тяжеловат.