Снаружи был нерадостный, тусклый вечер. Солнце давно зашло, темноту подсвечивали только дальние огни газовых фонарей. Я прошел через собственный темный сад и вышел на улицу. Понял, что забыл трость, но вернуться за ней было бы унизительно, и я мрачно побрел вперед. Прогуляюсь, чтобы успокоиться. Дорогу к особняку графа Ньютауна я помнил с детства, он был самым огромным в квартале.
Передо мной тут же лихо остановился экипаж, при виде которого у меня волосы встали дыбом, едва не приподняв над головой цилиндр. Это была грязная старая телега, правил которой грязный – хоть и не старый – ирландец. Видимо, он пытался придать своей таратайке сходство с настоящим экипажем: сколотил что-то вроде навеса, на который натянул старую ткань, и поставил внутри четыре обитые тканью скамейки. Четыре! Кого он собрался перевозить? Теннисную команду?
– Здрасьте, – сказал нелепый возница и почесал свою рыжую шевелюру, едва не уронив отвратительно грязный картуз. – Куда пожелаете?
– С вами – никуда, – ответил я, ускорив шаг.
– Вы не смотрите так, у меня чисто. Домчу, как ветер! Всего два пенса, другие втридорога берут.
Я гневно остановился, подозревая, что, если не отшить его, он не отстанет.
– Никогда в жизни я не сяду к такому, как вы, – отрезал я. – И не вздумайте шататься по нашему кварталу, а то вызову полицию. Проваливайте.
– Зачем так грубо? Ехать не хотите, так и сказали бы: «Нет, спасибочко», – оскорбился возница. – Я закон не нарушаю, и человек я – ничуть не хуже вас!
– Это весьма сомнительно, – ледяным тоном ответил я.
Несколько секунд он смотрел на меня, но битву я выиграл: он отвел взгляд, пробормотал пару таких словечек, каких я и в пансионе не слышал, и подстегнул лошадь. Я раздраженно выдохнул. Мой отец и его товарищи героически присоединили к нашему королевству нищую Ирландию, и вот награда: куча грязных наглецов еще в моем детстве наводнила город в поисках наживы. Я ускорил шаг. Вот таких слуг можно было бы за гроши нанять хоть сто человек, но кому они нужны? Воры и лентяи.
Но не прошло и пяти минут, как я обнаружил, что кто-то их все же нанимает, и когда я понял, кто именно, моему изумлению не было предела.
В этом квартале когда-то пожаловали землю сразу нескольким героям войны с Ирландией. Среди них были мой отец и двое его сослуживцев, с которыми он прошел всю войну: великолепный граф Ньютаун и затворник граф Роуз. Особняк последнего мы с Беном в детстве называли цветочным домом, и не только из-за фамилии владельца. Летом этот белоснежный особняк всегда утопал в цветах, и мама водила нас на чай к жене графа, леди Бланш. Мы с Беном играли у камина, а дамы обсуждали хитрости садоводства.
Сейчас сад за кованой решеткой был голым, как и положено в марте, но в нем уже кипела работа. Работу осуществляла девушка самого простого и непритязательного вида, какой только можно себе представить. Такая замарашка в любимом саду моего детства! Она была в мужском шерстяном пальто, из-под которого торчал подол серого платья, и огромных сапожищах. Волосы, подколотые под старой шляпой, выбились и налипли на щеки. Она орудовала лопатой, крепко сжав ее красными от холода руками. Лицо мне разглядеть не удалось – фонари стояли вдоль улицы, в саду тьму разгонял только развороченный снег, грязный от перекопанной земли.
Я решил было, что девушка собралась ограбить дом, но сообразил, что в таком случае она вряд ли решила бы заодно изрыть длинными канавками весь сад. Может, она ищет сокровища, чтобы их похитить? Я остановился и решил строго в этом разобраться.
– Файонн помер, после ожил, – неблагозвучно распевала она с чудовищным ирландским акцентом, иногда сдувая с лица пряди волос. – Спать спокойно он не может!
– Эй, ты! – сурово начал я, когда понял, что внимания на меня не обратят.
– Эт вы мне?
При ближайшем рассмотрении она оказалась совсем молодой, вряд ли старше меня.
– Чего вылупились? – Девушка смерила меня презрительным взглядом, с трудом распрямляя затекшую спину.
Я ее ирландского говора не разобрал – вылупиться могут разве что цыплята.
– Ты здесь работаешь?
– А незаметно?
– Я – граф Гленгалл, владею одним из соседних домов, – пояснил я, решив, что в силу своего скудоумия она просто не поняла, с каких вершин социальной лестницы я к ней снизошел. – Мой отец служил вместе с графом Роузом, хозяином дома. Как поживает граф?
– Ой, да уже никак. Помер. Давно, я тут еще не работала.
– Жаль слышать. Кто же владеет домом теперь?
– Да вдова его, леди Бланш. Хозяйка моя.
Я чуть не расхохотался. Леди Бланш времен моего детства была блистательной и прекрасной, как сказочная фея. Она никогда бы не наняла такое чучело работать в своем драгоценном саду.