Марко остановился, чтобы оглядеться и сориентироваться. Тропические деревья в терракотовых горшках, стоящие перед ним, их неровные тени принимали угрожающий оттенок во мраке, царящем в оранжерее.
Фантомы. Плоды воображения. На несколько сердцебиений Марко утратил всякое представление о том, почему он здесь.
— Проклятие!
Его ругательство растворилось в окружающем сплетении листьев. Повернув в противоположную сторону, Марко вернулся на наружную тропу. Двигаясь по периметру восьмиугольной оранжереи, он придет к той секции, где было обнаружено тело фон Зайлига.
— Погибло? — повторил Клейн. — Сейчас не до юмора, леди Фснимор.
— Я вовсе не шучу. — Шарлотта нахмурилась. — Я заметила, что оно пропало, и при более близком осмотре заметила, что растение было вырвано с корнем.
— Вы, должно быть, ошибаетесь. Старший садовник всегда докладывает мне, если какое-то растение гибнет. Особенно если это ценный экземпляр.
— Я абсолютно уверена, — настаивала Шарлотта. — По сути дела, мы с Кейт изучали его только вчера, и оно было в отличном состоянии.
— Ты хочешь сказать, что исчезла Nerelida toxinsis? — спросила Кейт.
Шарлотта молча кивнула.
— Черт подери! — воскликнула она, затем бросила виноватый взгляд на деда. — Прошу прощения за мой язык. Но это не только в высшей степени экзотическое растение, но и крайне опасное.
— Ты уверена? — низким голосом спросил Клейн.
— Да, — подтвердила Кейт, — Это не всем известно, но если семена из стручков прокипятить с любым алкоголем, то сироп превратится в очень сильный яд. Местные племена используют для этой цели настоянное молоко кокоса, но бренди и портвейн тоже сработают. — Она непроизвольно вздрогнула. — Этим ядом натирают концы стрел, и он опасней, чем южноамериканское кураре. Мельчайший укол зараженной стрелы или острия лезвия способен убить в течение минуты. И не оставляет следа — просто кажется, что человек скончался от сердечной недостаточности.
Герцог побледнел.
— Но это может быть известно только специалисту по ботанике, — медленно произнес он.
Шарлотта задумалась.
— Фон Зайлиг очень интересовался растительным миром, не так ли?
— Не хочешь же ты предположить, что он убил себя сам? — сказала Кейт более резко, чем намеревалась.
— Нет, но… — Шарлотта покачала головой, — Не знаю, что и думать. Эго просто странное совпадение.
Более чем странное, решила Кейт, просто зловещее, хотя, хоть лопни, не могла вообразить, почему исчезновение малоизвестного растения имеет какое-то отношение к убийству полковника. Чувствуя, как застучало в, висках, она отвернулась от блеска настенных светильников.
— Это был молодой экземпляр, и в нем было не много семян. Но вполне достаточно, чтобы приготовить небольшую дозу яда.
Несколько долгих мгновений все трое стояли в полном молчании, затем заговорил герцог:
— Думаю, мы должны послать на Боу-стрит за сыщиком из уголовного полицейского суда.
— Пожалуйста, Клейн. Говорю вам, что это лишь осложнит ситуацию… — Заметив трепещущий шелк в смежном коридоре, Кейт оборвала фразу. — Кто там? — резко спросила она.
— О, извините меня! Я не собиралась вмешиваться в вашу беседу. — Леди Дюксбери вышла из тени, и наступившее неловкое молчание усилило эффект от шелеста ее юбок. — Мне необходимо было глотнуть свежего воздуха, я подумала, что никого не побеспокою, если пройду этой частью дома.
— Мы тоже извиняемся, — лаконично ответил Клейн. — Я не хочу, чтобы мои гости чувствовали себя пленниками в своих комнатах.
— Как грустно все это, должно быть, для вас. — В голосе женщины слышалась симпатия, но Кейт сумела увидеть злобу в ее взгляде. — Будем надеяться, что следователь быстро обнаружит виновного.
— Не сомневаюсь, — пробормотал Клейн.
— Я понимаю, что вам хочется остаться одним, поэтому удаляюсь.
Показав свои ямочки, леди Дюксбери повернулась и направилась туда, откуда появилась.
Когда звук ее шагов замер, Шарлотта поджала губы.
— Что еще она задумала? — пробормотала она.
— Что вы имеете в виду? — спросил Клейн.
— Графиня, похоже, получает удовольствие, играя в хитрые, отвратительные игры, которые ведут к неприятностям.
Кейт показалось, что в коридоре похолодало. Она потерла руки, пытаясь отогнать тревожное чувство.
— Не представляю, как она может чем-то навредить. Могу только заметить, что женские хитрости и флирт с мужчинами ее личное дело.