— Да. И непременно посетите зал Аполлона. Вы всю ночь сможете вальсировать во внутренних садах, которые украшены искусственными камнями и сказочными гротами. — Леди Рептон считала себя кладезем знаний венской жизни. — И не пропустите балет «Флора и Зефир».
— Благодарю вас, — ответил Марко. — Теперь, извините, мы должны вернуться домой. Мы устали после путешествия, и хотим отдохнуть перед завтрашним императорским балом.
— О да, конечно, нельзя пропустить этот вечер, — воскликнула леди Рептон. — Говорят, что на государственный обед подадут триста свиных окороков, двести куропаток и двести голубей, не говоря уже о трехстах литрах супа.
Голова Марко раскалывалась от выпитого вина, поэтому он отсек дальнейшие детали вежливым кивком.
— Тогда до завтра.
Кейт не произнесла ни слова, пока они не достигли внутреннего дворика «Палм-Пэласа».
— Меня удивляет, что ты так торопишься уйти. Я считала, что чертовы повесы веселятся до утра.
Муж ничего не ответил.
Кейт помедлила, прикрывая обнаженные плечи шелковой шалью. Легкий ветерок шевелил выбившиеся из высокой прически завитки. Они выглядели как серебристое сияние, разлитое вокруг се затененного профиля.
Ночь была теплой, в черном небе блестели звезды, как бриллианты при свечах. Высокие арочные окна в противоположном крыле были открыты, и из ярко освещенных залов доносились звуки веселья — задорная мелодия скрипки, женский смех, хлопанье пробок.
— Похоже, княгиня Багратион и ее почитатели превзойдут герцогиню Саган. — Кейт посмотрела вверх, наблюдая за силуэтами двух страстно целующихся людей. — Возможно, именно там следует искать нашу ускользающую дичь.
Кейт начала пересекать брусчатку двора, когда Марко поймал ее за руку.
— Ты сегодня уже достаточно увидела для твоего первого выхода. Я отведу тебя в наши комнаты.
— А ты?
— Как ты уже справедливо отметила, cara, развратники развлекаются до утра, — медленно и несколько манерно произнес Марко. — После того как провожу тебя, мне нужно будет посетить еще несколько мест.
Кейт задрожала от негодования, которое хотела бы скрыть.
— Я не испачканный вечерний туалет или сломавшаяся цепь от часов, которые можно отбросить в сторону по твоей прихоти. Позволь напомнить тебе, что мы партнеры, на случай если ты позабыл об этом.
Марко постарался стереть любые следы эмоций с лица.
— Поверь мне, этот факт не ускользнул от моего внимания.
Кейт отпрянула от него, словно произнесенные шепотом слова были пощечиной.
— Подумай сама: мне необходимо посетить несколько трактиров, где присутствие женщины лишь привлечет ненужное внимание, — сжато объяснил он. — Нужно установить контакты с местными агентами Линсли, чтобы обрести канал связи. А завтра мы начнем выслеживать нашу дичь всерьез.
— Понятно, — ответила Кейг.
— Чтобы справиться со своей задачей, ты должна быть начеку, а для этого необходимо хорошо отдохнуть и выспаться, — добавил он.
— Высказанное таким образом, это дельное предложение.
Свет канделябра не достиг се лица, — Давай наймем карету, чтобы нас отвезли в наши апартаменты.
Марко только кивнул, чувствуя себя слишком утомленным, чтобы возразить.
— Si, andiamo.
Глава 24
Раздались звуки труб; медные фанфары вторили бряцанию сабель и топоту сапог по гладким мраморным плитам. Великолепные в своих затейливых мундирах солдаты, расположившиеся вокруг входного портика в крыле дворца Амалиенбурга, произнесли воинское приветствие.
— Король Баварии, — прошептал Марко, узнав круглую фигуру, вразвалку поднимавшуюся по покрытой красным ковром лестнице.
— А есть королева Баварии? — спросила Кейт, вытянув шею, чтобы разглядеть процессию позолоченных карет, выстроившихся в ряд перед вымощенным внутренним двориком.
— Да, конечно. На прошлой неделе она открывала маскарадный бал. Но по большей части монархи посещают приемы без жен, — ответил Марко. — Они предпочитают чувствовать себя свободными флиртовать со всеми красивыми женщинами, которые собираются на подобных собраниях.
Несомненно, ее присутствие стесняло Марка, — язвительно подумала Кейт. Жена — это как лишний багаж. Привязанный к ногам груз, цепь, сковывающая движения, когда он пробирается через толпу готовых на все дам.
Так что не удивительно, что английские мужчины считают, будто вступить в брак — значит надеть на себя кандалы.