– У тебя странное выражение лица.
Вот черт. Похоже, ему не удалось изобразить на лице невозмутимость.
– Джеймсон в порядке, Молли. Я заглянул к нему. Он спит. Я не стал его будить, решив, что сон для него полезнее, чем новость о моем приезде.
Молли закрыла глаза. Ее лицо выражало облегчение.
– Хорошо, – сказала она, снова открыв глаза. – Чем я могу быть тебе полезна?
– Итак, мы смогли уговорить Джеймсона оставить на время работу только при условии, что его сыновья будут поочередно управлять курортом, пока он выздоравливает.
Молли кивнула, и ее кудри качнулись.
– Но я здесь, так что тебе не о чем беспокоиться. Я сама прекрасно управляю курортом, так что ты можешь заниматься своими делами.
– А Джеймсон считает, что ты не справишься в одиночку.
В глазах Молли промелькнула тревога.
– Видимо, он мне не доверяет.
Это было не так. Джеймсон доверял Молли, как самому себе.
– Перестань себя накручивать, – отрезал Мак. – Курорт огромный, и у Джеймсона всегда было двое менеджеров. Сейчас ты единственный менеджер. Почему?
Немного помедлив, Молли села на свое рабочее место и откинула со лба волосы.
– Не понимаю, что ты имеешь в виду, Мак?
– Если бы ты этого не понимала, ты не была бы старшим менеджером курорта.
Выругавшись себе под нос, Молли указала ему на свободный стул:
– Хорошо. Ты хочешь узнать правду?
– Я всегда хочу знать правду, Молли.
– Я нисколько в этом не сомневаюсь, – ответила Молли, не скрывая своего скептицизма.
Прежде чем Мак успел спросить, почему она отпустила этот комментарий, она начала рассказывать ему о растущих расходах и падающей прибыли. Курорт был старомодным и нуждался в ребрендинге. Клиентов было слишком мало, и много номеров пустовало. Кроме того, дизайн интерьера номеров был устаревшим, а еда, которую готовили на кухне отеля, не отличалась разнообразием.
По крайней мере, она не смотрит на «Мунлайт ридж» сквозь розовые очки.
– Думаю, у отдыхающих создалось впечатление, что это место подходит только состоятельным пенсионерам, поэтому молодые люди с деньгами сюда не приезжают.
– У тебя есть идея, как это можно изменить? – спросил Мак.
Говорить о бизнесе с Молли было намного легче, нежели обсуждать с ней прошлое, но он знал, что однажды ему придется ей объяснить, почему уехал, не попрощавшись.
Наклонившись, Молли выдвинула ящик стола, достала оттуда папку и положила ее перед Маком:
– Да, есть. Я потратила много времени, разрабатывая план модернизации курорта. Мы с Джеймсоном собирались проанализировать нашу бизнес‑модель, внести изменения в маркетинговую стратегию и найти способы сократить расходы, но он внезапно заболел.
Мак постучал кончиком пальца по папке:
– Я это прочитаю, и мы с тобой обсудим то, что ты собиралась обсудить с Джеймсоном.
– Я в это поверю, только когда это произойдет, – произнесла с сарказмом Молли.
– Я не лгу, Молли. Если я говорю, что собираюсь что‑то сделать, я это сделаю.
Поднявшись, Молли подошла к окну и сложила руки на груди:
– Прости, Холлоуэй, но я не верю ничему из того, что ты говоришь.
Мак понимал, что разговора о прошлом ему не избежать, но он не думал, что этот разговор состоится уже сегодня. Он решил, что должен начать с извинений, но те несколько фраз, которые пришли на ум, показались ему неправильными. Тогда он остановил свой выбор на самых простых словах:
– Прости, что уехал, не попрощавшись, Молли.
Она долго не отвечала, а затем наконец посмотрела на него, неодобрительно подняв бровь.
– И это все, что ты можешь мне сказать? Лишь жалкое «прости»?
Молли была в ярости. Ее глаза горели так же, как в тот день, когда ее братья засунули ей за шиворот лягушку.
– Ты не собираешься извиниться передо мной за то, что не дал мне знать, что с тобой все в порядке? За то, что ты выбросил меня из своей жизни как что‑то ненужное и уехал, ничего мне не объяснив. Мы с тобой в первую очередь были друзьями, Мак, а с друзьями так не поступают.
Его охватило чувство стыда, и он закрыл глаза. Больше всего на свете ему сейчас хотелось оказаться в своем офисе в Нашвилле или на одном из своих пивоваренных заводов и обсуждать ферментацию, дрожжи, сухое охмеление и выход продукции. Ему совсем не хотелось находиться здесь и обсуждать прошлое.
Главным образом потому, что Молли была права. Он плохо с ней обошелся, и у его поступка могло быть только одно оправдание: он ее не заслуживал, так же как не заслуживал ничего хорошего в жизни. Отказ от Молли был одним из наказаний за аварию, виновником которой он был.