Сквозь свет газовых фонарей рампы Милли Ли Кер вновь пыталась отыскать в зале его. И это ей легко удалось. Даже в темноте от него исходила безотчетная и мощная сила магнетических токов.
В театре Ковент-Гарден был аншлаг, билеты раскуплены на все две тысячи двести двадцать шесть мест. Но едва заметив брутального джентльмена в безукоризненном костюме, Милли поняла, что он и есть тот единственный зритель, для которого она сегодня будет играть. Ей пришло на ум, что он больше похож не на театрала, а на персонажа одной из кровавых исторических хроник Барда. В его присутствии она ощущала волнение, и возбуждение, и даже нервную дрожь.
Мальчишка-осветитель направлял луч прожектора только на Яго и Родриго, вышедших на сцену после ее вымышленной гибели. И лишь слегка отведя малиновый бархат кулисы, она могла, не привлекая внимания, видеть минимум по три ложи всех ярусов.
— Волнуешься? — Джейн Гренн, игравшая Эмилию, дружески положила подбородок на плечо Милли и глянула на публику. Ее золотые локоны слегка щекотали обнаженную кожу Милли.
— Нет.
Взяв подругу под руку, Милли не отрывала взгляда от манившего ее силуэта, почти не меняющегося за все то время, что она за ним наблюдала.
— В самом деле? Даже в день дебюта в Ковент-Гарден?
— Я ни жива ни мертва, — шепотом призналась она. — Это величайший вечер в моей жизни. А тебе не кажется, что публика сегодня какая-то сдержанная? Вдруг это провал?
Джейн ободряюще обняла Милли за талию.
— Они все, затаив дыхание, только и ждут выхода великой Милли Ли Кер.
— Не надо, — смущенно выдохнула Милли в ответ на комплимент, — они пришли посмотреть пьесу Шекспира.
Джейн неженственно порскнула ей в ухо:
— Поверь, «Отелло» никогда не сделает в Ковент-Гарден полного сбора. Они здесь ради Дездемоны.
— Или ради Ринда в роли Отелло.
И Милли указала на могучего кофейнокожего актера, чей мощный бас заставлял трепетать всех леди в зале независимо от их воли и рассудка. Золотые огни играли на его высоких скулах и высвечивали сияющую белозубость улыбки. Он был экзотичен, сексуален и властен, как истинный венецианский мавр, и ее тело на сцене рядом с ним реагировало на озорные искорки в его темных глазах.
— Мы все умираем от любопытства, правду ли говорят, что у него как у жеребца?
Милли прикрыла усмешку ладонью и отступила от занавеса, чтобы ее жест не заметила публика.
— Мне-то почем знать! — театральным шепотом возмутилась она, игривыми шлепками отгоняя Джейн.
— Не скромничай, — хихикнула Джейн. — Все знают, что у вас роман. Потому и не принимаешь авансы лорда Филиппа Истона.
— Попридержи язычок, — пожурила ее Милли. — Авансы лорда Истона я не принимаю по тысяче абсолютно личных причин. А у Ринда очаровательная жена — Минг.
Джейн сморщила нос.
— Ну, жена еще никому ни с кем переспать не мешала. Да и слыхала к тому же, у них с очаровательной Минг нестыковка — ну ты понимаешь, — там, — и Джейн стремительным жестом указала себе между ног. — Поперек типа.
— Злобные сплетни, — возразила Милли. — Вранье, Джейн.
— Откуда тебе знать? Видела что ли?
— Нет, но они же люди. А мы все скроены по одному образцу. И с тобой я это обсуждать не собираюсь.
Милли вновь бочком подошла к краю кулисы, давая дорогу входившим и выходившим со сцены актерам, изображавшим венецианцев.
— И для кого ты играешь сегодня? — спросила Джейн, положив Милли руку на плечо и глядя на тени в зале Ковент-Гарден.
Она имела в виду привычку Милли выбирать в публике кого-то одного и доносить свою игру, обращаясь к этому человеку. Конечно, выступала она перед всей публикой, но осознание ею связи с этим избранным зрителем неким образом помогало ей рельефнее выразить свои эмоции, чувства и страсти. И даже забывшись, ей стоило лишь найти свой маяк, и он мгновенно возвращал ее назад. Большую часть своего успеха она приписывала именно этому обычаю и перед началом каждого выступления неизменно выбирала себе этот ритуальный единственный объект воздействия.
— Видишь того мужчину, что сидит один во второй ложе второго яруса? — Она указала на одинокую фигуру.
— Боже, да просто гигантская тень, — удивилась Джейн. — В публике такого трудно не заметить.
— Точно, и еще я разглядела со сцены, пока в зале свет, какой невероятной синевы у него глаза.
— Вполне может составить Ринду конкуренцию? — Джейн ткнула ее в ребра острым локтем.
Милли поморщилась.
— Конечно, нет, мы ведь только что выяснили, что у меня с Риндом ничего нет.