- Скучно!
- Что? – прогоняя плавящее его разум желание, Робин поднял голову и уставился в глаза Миллс.
- Разве тебе не скучно? – выравнивала она голос.
- Хочешь, я пригоню сюда такси? Жаль, но большого окна здесь нет, - он огляделся, - но можем выйти на балкон…
- Нет.
То, что она приподнялась и провела ноготком по его щеке, заинтересовало Робина настолько, что он опять уставился на нее и увидел какую-то тайну, спрятанную в черной ночи, что располагалась в ее глазах. С Региной никогда нельзя было расслабляться, от нее можно было ждать все, что угодно, что ему безумно нравилось. Вот и сейчас он готов был подыгрывать столько, сколько придется.
- Я же знаю, что тебя заводит… - женское лезвие углубилось и начало приносить боль, но Робин не замечал этого и смотрел, как неторопливо двигаются зовущие припасть к ним губы.
- Уже знаешь? – уложив ладонь талию, Робин с удовольствием ощутил, как напряглась Регина. – Как хорошо ты меня узнала, пока мы занимались сексом… - кажется, от ее неосторожного движения кожа на щеке все же разрезалась, и от болезненного ощущения Робин отпрянул в сторону. – Бестия…
- Играем? – приблизившись к нему, Регина не дала время на размышления. От ее зубов, что прикусили его губу, мужчина смог лишь поделиться с ней глотком воздуха и тут же потянулся за более откровенным поцелуем, от которого бы все разговоры были не нужны. Но Миллс была на страже – она тут же надавила ладонями в его плечи, и Робину пришлось согласиться на ее требование. Когда он свалился в сторону, Регина по-кошачьи вскочила на четвереньки и потянулась к прикроватной тумбочке. Ему же оставалось следить краем глаза за ягодицами, что показались из-за задранного подола платья.
- Черт… Ты издеваешься? – оказавшись мыслями в своих распирающих брюках, Робин привстал и попытался заклеймить губами сверкающие наготой прелести. Только вот Регина не дала это сделать – сев, она помахала в воздухе двумя шарфами.
- Что это? – удерживаясь на локте, Робин ощутил раздражение. Долгое ожидание желаемого уже действовало на нервы и превращало его в ненасытного зверя. Кажется, Регина сознательно игнорировала его бурлящее желание, что разливалось в словах, взглядах, в каждой порции выдыхаемого воздуха. Судя по выступившим на ее бледной коже пятнах, сама женщина испытывала схожие чувства. Оставалось только удивляться, как она сдерживается и не хочет побыстрее перейти к действиям.
- Ты же согласился… играть, - взмахнув легкой тканью, Регина задела ей лицо Робина, и он, заинтересовавшись этим, проследил за шарфом.
- Хочешь меня связать? – с трудом осознал он.
- Боишься быть в плену у женщины? – Регина опять закусила губу, а он не мог нормально мыслить, когда она так делает.
- Ты, все равно, не сможешь меня обуздать, - усмехнувшись, Робин подтянул свое подкаченное тело и оказался в удобном положении возле изголовья кровати. – Ну, давай поиграем…
То, что она предлагала, начинало интриговать. Захотелось разгадать, что дальше будет делать Регина. Вот только сейчас она быстро скользнула поближе к нему и, будто не заметила, как он тянется к ее опущенной груди и плотоядно лязгает зубами. Регина, удержавшись от смешка, словно боясь, что он передумает, стремилась скорее привязать руку к кованой решетке.
- А если я сломаю кровать? – неотрывно следил за ее движениями Робин.
- Ммм… такси и стекло же выдержало… Не льсти себе, Локсли… - и все же она наполнила комнату своим дерзким смехом.
- Надо опять напомнить тебе мое имя… Черт! – он дернулся, когда Регина слишком резко затянула узел, прищемив его кожу на запястье. Рожденная на миг вспышка бешенства утонула в пристальном взгляде склонившейся женщины.
- Больно? – участливо уточнила она.
- Мы так и будем болтать? – Робин пытался заглушить свое сердце, но оно решило именно сейчас отправиться в дикий пляс и гоняло кровь с такой скоростью, что закладывало уши.
- Нет… - протянув это, Регина уселась на него, обхватив бедра ногами, будто утверждаясь в своем господстве.
И вправду она наслаждалась видом привязанного мужчины, что с трудом уговорил себя покориться ей. Сейчас в свете идиотских свечей, настенных светильников он выглядел оказавшимся в клетке воином, которого пленила восточная красавица с дьявольскими планами.
Оставалось только самой удержаться. Вот только, когда ты сидишь на напряженном, готовом вырваться достоинстве, ощущаешь мужское желание и сама истекаешь соками – очень сложно думать о своем самообладании. Представив, как она задыхается от проникновения Робина, бесчинствует от ответа в поцелуях и ласках стального тела, Регина на самом деле лишила легких возможности работать.
- Ну? – то, что Робин слегка приподнял бедра и плотнее прижался к ней, заставило Регину очнуться. Прогнав наваждение, она соскочила с кровати и отступила к столику. – И все? Я на другое рассчитывал…
- Может, я хочу тебя удивить?
Робин слышал, что она открывает бутылку, стучит ей о бокал. Вот только каждая потраченная секунда вызывала в нем яростную волну. Еще немного и он бы оторвал изголовье и вместе с ним бы отправился разбираться с издевающейся над ним женщиной.
- Ты уже… Регина, у меня не безграничное терпение! – в подтверждении этому он дернул руки, но шарфы оказались крепче, чем он думал. Увидев, что она обернулась и с опаской разглядывает его, зажав между пальцами бокал с вином, Робин все же расслабился, опустив голову на подушки. – Иди ко мне…
- Кто бы мог подумать, что ты такой нетерпеливый… - дав ему время увидеть ее обольстительную улыбку, Регина подошла ближе и поставила бокал на тумбочку. Отступив в центр комнаты, она заметила, что Робин уже в молчании следит за ней. – А в кабинете Голда ты меня останавливал… мучил…
Мелькнувшая на задворках разума мысль о том, что за этими словами стоит угроза, а значит пришло время для женской мести, напрягла Робина, и он всмотрелся в застывшую Миллс. Только сейчас он понял, что если она и вправду решила разобраться с ним таким способом, то у нее почти все получилось. Сегодня он больше всего хотел увидеть ее, остаться с ней наедине, опять разобраться с ее сопротивлением и оказаться неприкрытым в своем желании. Поспешив с реализацией всего этого, Робин мог не заметить каких-то знаков, которые обычно подмечала его интуиция. Но упавшее к ногам Регины платье оставило его без предчувствий.
- Ты этого хотел? – она подняла вверх руки и сняла с шеи свой кулон.
- Иди ко мне… - он пылал от невозможности прикоснуться к этому потрясающему телу, что было так близко и так недоступно. Будто он оказался в пустыне и видит мираж, до которого невозможно добраться. Он ползет, умирая каждую секунду от этой пытки. – Регина!
И она пришла. Медленно, двигаясь, словно на кадрах в зажеванной пленке. Приблизилась и элегантно вступила прямо в туфлях на кровать, оказавшись на недосягаемой высоте от него. Робину оставалось только водить безумным взглядом по всей длине ее ног, лоскутку ткани, идеальному животу, полной груди с острыми сосками и застывшему в торжествующем выражении лицу.
- Королева… - ему хотелось верить, что признание ее превосходства позволит быстрее поставить точку в этой прелюдии. Вот только Регина, что положила ладони на свои бедра и продолжила наблюдать за разлегшимся зверем у ее ног, дала ясно понять, кто тут главный. – Мучительница…
- Неужели?
Когда она решила поставить ногу в угрожающей близости от ширинки Робина, его хладнокровие дало сбой. Мужчина дернулся и попробовал уберечь свое достоинство. Оторвавшись от ее орудия в виде острой шпильки, он посмотрел в самый омут глаз Регины и опять заметил что-то такое, что она тут же поспешила спрятать за подтаявшим сладострастием.
- Тебе нравится? – Робин опять расслабился.
- А тебе? – она склонила голову.
- Хочу, чтобы ты распустила волосы…
Как только тяжелые локоны лианами обвили ее лицо, Регина опустилась вниз и вновь села на Робина. Специально вжавшись в него до гримасы, исказившей его губы, женщина забыла о собственной безопасности. Едва не вскрикнув от пронзившего томительного желания, она поспешила схватить бокал. Холодное вино остудило ее и, продолжив свою игру, Регина склонилась и влила капли в приоткрытый рот Робина. Уже в следующую секунду он отблагодарил ее ненасытным поцелуем, проскользнувший вперед язык прошелся по обожженным утром участкам и залечил своим прикосновением, попутно лишив благоразумия и заставив истязательницу застонать и ответить безудержным движением губ.