– Я думаю, что ты отвратителен!
– А ты сексуальна,– в подтверждении своих слов он, выпивая, буквально раздел ее взглядом. – Не хочешь сменить наряд? На что-то удобное…
– Что? – обомлела Регина.
– У меня есть хобби. Я люблю фотографировать, – облизнув губы, Робин вновь пригубил виски: – Только самое лучшее и красивое… как ты….
– Ты что извращенец? – прищурившись, Регина не смогла проигнорировать, как в груди все замерло. Она лишь на секунду представила, как будет позировать, почти обрадовалась такой перспективе, но вовремя одернула себя.
– Пара кадров, Регина. И ты будешь свободной…
Он следил за каждым ее движением, и поэтому Регина не вздрогнула. Прикинула, сколько ей сил придется приложить, чтобы выполнить такое странное желание. Посчитала, что уж лучше фотографии, чем ложиться в постель, и ответила:
– Час! И ты ко мне не притрагиваешься…
Дыхание перехватило, как только Робин лениво, никуда не торопясь, подступил и остановился в двух шагах от нее. Все также медленно оглядел, задержав взгляд на груди, на вишневых губах и на подведенных глазах.
– Ты моя до утра, – он опять облизнулся, а у Регины от слабости подогнулись колени. – Ванная там… Там все необходимое…
В ярости она заскочила за дверь, на которую указал Робин, и сразу же остановилась, как вкопанная. Увидела, что находится в спальне, где вместо стены было все то же проклятое панорамное окно. Еще внимание привлекала большая кровать с кожаным белоснежным изголовьем. Точечные светильники и лампы на потолке делали комнату, похожей на приют для развратниц и их хозяина.
Замечая фотоаппарат, который лежал на постели, Регина неосознанно сжала внизу живота мышцы. Приятная истома напомнила ей о реакции на ласки мужчины.
– Черт! – плохо стало от того, как быстро она возбуждается. – Извращенец,– повторяя это, как мантру, Миллс прошла к другой двери и скрылась в ванной комнате. Прохладный воздух остудил ее, но как только взгляд нашел несколько пакетов с названиями известных фирм, спокойствие опять помахало ручкой. От новой удушливой волны Регина заметалась и сделала себе еще хуже. Вскоре показалось, что воздуха не осталось, и Миллс схватилась за мраморную поверхность, которая шла вдоль стены. Только тогда она взглянула на себя в зеркало.
Сейчас Регина видела женщину с широко распахнутыми глазами, смятением в них, бледной кожей на щеках и чуть приоткрытыми, как при зубной боли, губами.
– Неет… – заставляя себя дышать, Регина прищурилась. Изобразив плотоядного хищника, Миллс успокоилась. – Я не буду твоей. Нет! Посмотрим, кто кого…
С этим настроем она изучила пакеты и коробки. Пропуская между пальцами шелк, кружева, замечая свои любимые цвета, фирмы, нужные размеры, Регина не переставала удивляться тому, как Робин угадал с ее вкусом. Так она выбрала первый наряд.
Ей и не надо было смотреть на отражение, она и так понимала, что белье сидит изумительно. И все же в последнюю минуту Регина не справилась с искушением и кинула взгляд в зеркало. Отметила, как красный корсет с черным кружевом по краям выгодно подчеркивает ее грудь и оттеняет бронзовый оттенок кожи, почти прозрачные чулки удлиняют ноги, а после нашла дополнительную пикантную деталь в маленьких трусиках. Это было приглашением к сексу. Сукин сын, видимо все предусмотрел!
– Консультировался что ли…
Расправив плечи и сделав последний глубокий вдох, Регина вышла из ванной комнаты. Удивившись, что сразу не заметила, как в спальне сумрачно, она увидела Робина. Без галстука, пиджака, босоногий, он был занят фотоаппаратом. Опять не видел ее.
– Значит, ты о таком мечтаешь? – унижающий своим превосходством голос у Регины получался лучше всего. Но изображая его, она забывала, что Робин пропускал такое мимо ушей.
– А ты? – Мужчина поднял голову и заключил ее в тесный мир. Видя, как беззастенчиво Локсли обшаривает ее взглядом, от которого немногочисленная одежда растворялась, Регина почувствовала себя беззащитной и уязвимой. Тугой корсет мешал дышать, и еще больше делал ее слабой. Избавляться от этого она собралась, как и прежде, призывая на помощь решительность и неприступность.
– Давай быстрее с этим покончим, – выстукивая каблуками по паркету, она прошествовала к панорамному окну. Положение не позволяло насладиться красотой ночного города. Повернув голову, чтобы съязвить по поводу забавы Локсли, Регина растерялась от первого щелчка фотоаппарата. Робин уже был рядом и наводил на нее объектив.
– Расслабься, – посоветовал он, прячась за техникой.
– Что ты хочешь? Чтобы я склонилась? Потрогала себя? Ты такое хотел? – за насмешливо-дерзким голосом Регина скрывала свою нервозность. Она и вправду не знала, что делать, стоя у окна и являясь каким-то манекеном для съемки.
– Делай все, что хочешь… Я могу просто смотреть на тебя… – Робин заговорил очень тихо. – Если ты стесняешься…
Это стало отличным ударом. Будто плащом взмахнули перед Региной, а потом отскочили в сторону, позволяя ей выдохнуть пар. Загоревшись от одной фразы, брюнетка внезапно положила руку на бедро и отставила ногу в сторону.
– Так? – Регина знала, как можно поменять выражение лица, приоткрыть губы и таинственным взглядом оставить мужчину без слов. Так и произошло. Замешкавшись, Робин едва успел нажать на кнопку, а Регина повернулась и взглянула на своего фотографа через плечико: – Может так? У меня получается? – кончик языка увлажнил губы, а комнату наполнили звуки щелчков.
– Немного… – сдвинувшись с места, Робин выбрал позицию лучше и окаменел, когда женщина прижала ладони к аккуратному лифу. Ее грудь, затянутая в инквизиторский корсет, стала больше и приманила еще сильнее, чем делала это раньше.
– Немного? – Регина решила раскрепоститься и для этого оперлась о стекло. То, как эротично она отставила попку, не укрылось от фотоаппарата, а заодно и от замолчавшего Робина. – Уже лучше? – заигравшись, брюнетка накрутила на пальчик свой локон и опять взглянула на мужчину: – Тебе нравится?
– Ты – плохая…
– Еще нет,– усмехнувшись, Регина позволила ему сделать пару кадров, а потом прикоснулась указательным пальцам к губкам. – Ты же…
Робин убрал от лица фотоаппарат, и с большим удовольствием Регина заприметила блеск в беспокойных глазах. Но и сама она не могла не ощущать, как в желудке затягиваются петли. От мучительной похоти захотелось сдвинуть ноги, а еще погладить себя по дрожащему животу, добраться пальчиками до бугорка и надавить на запрятанные нервные окончания. Стало невыносимо жарко.
– Больше фото, Локсли… Я – мечта… И могу раствориться, – протянув на одном выдохе, Регина резко повернулась и прислонилась спиной к ровной поверхности. Приятная прохлада понравилась ее оголенной коже и позволила мыслям сменить пошловатое направление.
– Ты не знаешь, – очнувшись, Робин занялся техникой. Двигаясь зверем на мягких лапах, он продолжил кружиться вокруг, не забывая о кнопке: – Я умею ловить даже мечту…
– Неужели? – грациозно приподняв ногу, Регина согнула ее в колене и заскрежетала каблуком по стеклу. Робин дернулся от неприятных звуков, но так и не прервал свое занятие.
– Конечно. Вот сейчас ты со мной… В моей квартире… Видишь, я умею ловить… – на секунду мужчина забыл про фотографии. – Ты – моя… – взглядом он очертил границы ее тела, задержал его на груди, а после насмешливо заглянул в пылающие глаза: – Дерзкая… злая… Регина…
То, как он визуально поставил на ней свою печать, а потом утвердил это в голосе, взбудоражило притихшую женщину. Выпрямляясь, она тут же выпалила:
– Не дождешься!
А после проскочила мимо Робина. Но как только Регина переступила порог, Локсли беззлобно засмеялся и позвал ее обратно. В ответ раздался громкий хлопок.
– Размечтался! Скот… Кретин! Болван! – говоря очень громко, Регина негнущимися пальцами расстегнула крючки и пыталась сорвать с себя одежду, заключившую ее в прочный кокон. – Никогда! Никогда!