Неожиданно для самой себя Прюденс была потрясена глубокой горечью, прозвучавшей в словах пожилой женщины. Было в них что-то большее, чем просто возмущение поведением отца Себастиана.
— Это огульное обвинение, миссис Флитвуд. Вы не могли настолько хорошо знать отца Эйнджелстоуна, чтобы такое утверждать.
— Одно время, — холодно продолжала Друцилла, — поговаривали о моей свадьбе с отцом Эйнджелстоуна. Из этого, конечно, ничего не получилось. Он сбежал с дешевой актриской, а я вышла замуж за его брата.
Прюденс стояла как громом пораженная.
— Так вы были помолвлены с отцом Эйнджелстоуна?! Друцилла сердито поджала губы:
— Мы никогда не были помолвлены. До этого дело не дошло. Как я уже сказала, ходили разговоры о свадьбе, и только. Обе наши семьи считали, что это был бы отличный союз, но, повторяю, Джонатан Флитвуд просто наплевал на мнение семьи. Он вбил себе в голову, что любит эту актриску. Он хотел ее получить, и все тут!
— Но он и в самом деле любил ее!
— Что за вздор! — негодующе воскликнула Друцилла. — Люди его круга не женятся по любви. Если ему понравилась обычная девчонка, это еще не повод для того, чтобы убегать с ней. Он мог бы соблюсти приличия и выполнить свой долг перед семьей, а любовницу держать на стороне. Никто тогда и слова бы не сказал.
— Даже вы? Друцилла вздрогнула:
— А вот это не ваше дело.
— Может быть, и нет, — согласилась Прюденс. Она начала видеть непримиримую вражду семьи Флитвудов в новом свете. — Но тем не менее я не позволю вам оскорблять родителей моего мужа только потому, что его отец решил жениться на его матери.
— Она была актриской, — яростно прошептала Друцилла, сделав ударение на последнем слове. — Он мог бы жениться на мне, а предпочел профессиональную куртизанку. Это было невыносимо. Он, вероятно, сделал это назло своей семье.
— Вы слишком далеко зашли, миссис Флитвуд. И если не придержите язык, я буду вынуждена просить вас удалиться.
Друцилла не успела ничего ответить — дверь библиотеки резко распахнулась.
Прюденс чуть не выронила из рук чашку. Она мгновенно обернулась и увидела Себастиана. Он ворвался в комнату, клокоча от едва сдерживаемого негодования. В эту минуту его вполне можно было принять за Люцифера после грехопадения.
— Черт побери, что здесь происходит?! — раздался убийственно резкий голос.
Прюденс, вскочив, изобразила на лице улыбку:
— Ваша тетушка была так добра, что зашла к нам с визитом.
Взгляд, которым Себастиан одарил Прюденс, был холоден как лед.
— Вот как? Какое счастье, что я рано вернулся домой. — Он кивнул Друцилле:
— Добрый день, мадам. Вам бы следовало сообщить запиской о том, что вы собираетесь нанести нам визит. — Улыбка его была под стать глазам, такая же холодная. — А то я мог бы вас и не застать.
— Я хотела побеседовать с вашей женой, Эйнджелстоун, — сказала Друцилла. — У меня не было особого желания встречаться с вами.
— Вы меня обижаете. — Себастиан подошел к столу, где стоял хрустальный графин с кларетом. — Вы полагали, что Денси легче унизить, когда меня нет рядом?
Прюденс возвела глаза к потолку и взмолилась, чтобы Всевышний даровал ей терпение.
— Эйнджелстоун, нет никакой необходимости грубить. Миссис Флитвуд обеспокоена затруднительным положением, в которое попал Джереми.
— Ага! Значит, он побежал прямиком к своей мамочке? Мне как раз не терпелось узнать, сделает ли он это. — Себастиан отхлебнул из бокала и улыбнулся своей знаменитой улыбкой Падшего Ангела. — Очень тронут этим явным доказательством мужской зрелости. В чем дело, тетушка? Боитесь того, что Джереми арестуют за убийство и вас перестанут принимать в лучших гостиных?
— Эйнджелстоун… — предостерегающе начала Прюденс, но Друцилла, которая смотрела на Себастиана такими глазами, будто он сам дьявол из преисподней, прервала ее.
— Не воображайте, что вы сможете развлекаться своими дьявольскими шутками с моим сыном, — заявила она. — Не знаю, чего вы добиваетесь, пугая Джереми тем, что его в любой момент могут арестовать, но я настаиваю, чтобы вы немедленно прекратили преследование.
Себастиан поболтал вино в бокале.
— А что заставляет вас думать, что я это делаю? Друцилла с яростью воззрилась на него.
— Но даже вы наверняка не допустите, чтобы невинного человека вздернули на виселице за убийство, — продолжала она, не слушая его.
Себастиан сдвинул брови:
— Я в этом не уверен. В конце концов, этот человек один из Флитвудов.
— Боже милостивый, сэр, — прошептала Друцилла. — Неужели у вас нет ни капли стыда?
Прюденс попыталась выправить положение:
— Миссис Флитвуд, уверяю вас, Себастиан вовсе не запугивает Джереми. Нет у него такой цели, чтобы вашего сына арестовали. — Она сердито сверкнула глазами на Себастиана:
— Не так ли, милорд?
Себастиан сделал глоток кларета:
— Ну…
Прюденс ободряюще улыбнулась миссис Флитвуд:
— Не беспокойтесь, мадам. Он позаботится о Джереми.
— Полагаете, я поверю вам на слово? — выпалила Друцилла.
Себастиан весело взглянул на Прюденс:
— Миссис Флитвуд правильно делает, что сомневается, дорогая. Почему я должен из кожи лезть вон, чтобы помогать Флитвудам?
— Прекратите, Эйнджелстоун! — воскликнула Прюденс. — Сейчас же прекратите! Вы не имеете права так издеваться над своей тетей! Она и так волнуется.
— И правильно делает, — заметил Себастиан. Миссис Флитвуд пришла в неописуемую ярость — ноздри гневно раздувались.
— Я знала, что с вами бесполезно разговаривать, Эйнджелстоун, поэтому и сделала попытку побеседовать с вашей женой с глазу на глаз.
— И эта попытка ни к чему не привела. — Себастиан прошелся по комнате, уселся за стол и закинул ноги, обутые в сапоги, на его блестящую поверхность. — Скажите, тетушка, чего вы хотите добиться, обращаясь к моей жене с мольбой?
— Я пришла не за тем, чтобы кого-то о чем-то умолять, а с целью немедленно прекратить вашу игру в кошки-мышки. Я надеялась, что, возможно, леди Эйнджелстоун имеет на вас хоть какое-то, пусть даже крошечное влияние, — Вот как? — Себастиан вскинул брови. — А почему вы решили, что она примет вашу сторону? В конце концов, она моя жена и предана мне.
— Эйнджелстоун, ведите себя прилично, — вмешалась Прюденс и обратилась к Друцилле:
— Не беспокойтесь, мадам, Эйнджелстоун не причинит зла вашей семье. Однако вещественные доказательства, которые не попали в руки властей, представляют довольно серьезную угрозу. Нужно обязательно выяснить, почему их оставили на месте преступления.
— Я слышала, что Рингкросс случайно выпал из окна и разбился, а Оксенхем покончил жизнь самоубийством, — сказала Друцилла. — Никаких разговоров об убийстве никто не вел, за исключением Эйнджелстоуна.
— Разговоров не было только потому, что Эйнджелстоун спрятал улики, обличающие Джереми, — пояснила Прюденс. — Ради спасения семьи он сильно рисковал, мадам.
Себастиан язвительно улыбнулся и отпил из бокала:
— Моя преданность семье не имеет границ… Друцилла прищурилась:
— Я никогда не поверю, что были доказательства виновности Джереми. Эйнджелстоун наверняка сам подделал все улики.
— Вовсе нет! — Прюденс опять начала злиться.
— Да! — отрезала Друцилла. — Все яснее ясного. Очевидно, он узнал, что две несчастные души покинули эту грешную землю. Тогда он заявил, что якобы нашел на месте убийства какие-то вещественные доказательства, изобличающие Джереми, и преподнес их ему. Он собирается с их помощью шантажировать нас.
— Железная логика, — одобрительно заметил Себастиан. — Вы меня изумляете, тетушка. Не ожидал от вас такой рассудительности. Есть только одно маленькое «но». Я не выдумывал эти улики. Они существовали на самом деле и были найдены на месте преступления. И если подобных странных смертей станет больше, появятся и другие доказательства вины вашего сына.