– Вы позволите? – спросила Люси у леди Фордамм.
– Ну разумеется, дорогая, разумеется! Прошу, – защебетала старушка, безуспешно, совсем как Грэхем и Гортензия, пытаясь скрыть свое смущение.
Что до матери Люси, то она тут же себе все домыслила и расплылась в довольной улыбке. Вдовствующая графиня вдруг в один миг оживила ее старые надежды пристроить дочь.
Сама же Люси терялась в догадках. Она ехала к Фордаммам в надежде найти в леди Уэсткотт умного собеседника с интересами, выходящими за рамки погоды, моды, светских сплетен и детей. Но подобного интереса к собственной персоне она не ожидала.
Разливая чай, Люси слышала, как леди Фордамм рассказывает что-то о своих внуках, путешествующих за границей, однако рассказ ее не вызвал ни малейшего интереса у собеседников. Грэхем попытался завести разговор с лордом Фордаммом о судебной тяжбе против молодого человека, укравшего лошадь у собственного отца, но у него ничего не получилось. Лорд Фордамм редко говорил в присутствии дам, леди Уэсткотт тоже молчала, и леди Фордамм становилось все труднее и труднее поддерживать беседу. Гортензия, боявшаяся сказать банальность, замолчала сразу после того, как ее представили, а обычно словоохотливая мать Люси сейчас тоже молчала, с надеждой поглядывая на дочь.
И Люси ничего не оставалось, как самой поддержать затухающий разговор.
– Я слышала, в Лондоне начинается новый сезон? – обратилась она к леди Уэсткотт.
– Совершенно верно. Кстати, вы не собираетесь там появиться?
– Боюсь, что в этом году блистать в свете мне не придется. В последний раз я была в Лондоне десять лет назад, незадолго до смерти короля.
– Вот как? А меня тогда как раз не было в городе. Неудивительно, что я вас не припоминаю. И какие же у вас остались впечатления?
– Ничего особенно интересного. Все разговоры вертелись тогда вокруг леди Наллингам. Бедняжке в тот год пришлось несладко.
Мать Люси резко выдохнула, а Гортензия вновь нервно замахала веером – порядочной девушке не пристало ради праздной беседы вспоминать о публичном позоре леди Наллингам. Особенно в такой компании. Но Люси сделала это намеренно: ей хотелось выяснить, чего же добивается от нее леди Уэсткотт.
Озорной огонек, зажегшийся в глазах графини, вовсе ее не удивил.
– Я слышала множество версий этой истории. Одна занятней другой. И очень сожалею, что не присутствовала при этом сама. – Она неожиданно встала. – Я бы хотела прогуляться с вами по саду, мисс Драйсдейл. Не откажите в любезности пожилой даме, – и она протянула ей руку.
Это окончательно сбило Люси с толку, но она тут же поднялась. Вслед за ней поднялись и все остальные, но графиня небрежным взмахом руки охладила их пыл.
– Не беспокойтесь. Я хочу поболтать с мисс Драйсдейл – не более того. Глэдис, пусть заварят свежий чай. Я с удовольствием выпью чашечку погорячее по возвращении.
Не опускаясь до извинений, леди Уэсткотт развернулась и в сопровождении Люси вышла из гостиной.
Надежда Люси на то, что новый человек внесет разнообразие в ее монотонную жизнь, вполне оправдывалась, хотя она и представить себе не могла, к чему все это приведет. А впрочем, неважно. Главное – есть чем занять свой ум сейчас.
3
Сделать подобное предложение мисс Люси Драйсдейл Антонию вынудило близкое к отчаянию состояние. Они ведь только познакомились! Однако что-то в этой молодой, но уже зрелой женщине необъяснимо привлекло ее. Может быть, живой ум мисс Драйсдейл и то, что она не лезет за словом в карман? Как бы то ни было, Антония почему-то не сомневалась, Айвэну она понравится.
Леди Торнтон вообще была уверена, что ее внук неравнодушен к женщинам, хотя и проявляет странную для его возраста осмотрительность. А ведь в последние два месяца в свете только о нем и говорят. Матери молодых девушек гоняются за его титулом, отцы – за состоянием, а сами девицы… Девиц в нем прельщает абсолютно все. Антонии было известно, что из-за цыганского графа, как Айвэна называли в свете, было пролито столько девичьих слез, скольких не удостаивался больше никто и никогда. А уж сколько подружек из-за него перессорилось – и не счесть.
Казалось бы, можно спокойно ждать, когда Айвэн выберет одну из этих девиц. И все же, несмотря на его частые появления в свете, Антония нутром чуяла: что-то тут не так. Слишком уж натянутыми и фальшивыми были его отношения с женщинами. В какой-то момент она поняла: он явно не ищет себе жену, а просто играет с ними. Вернее, играет-то он с ней…
Размышляя об этом, Антония тяжело вздохнула.
– Вам нехорошо? – поинтересовалась ее молодая спутница.
Антония с трудом согнала с лица озабоченное выражение.
– Нет-нет, все в порядке. Где бы мы могли присесть на минутку?
«Пока я не соображу, с какой стороны к тебе лучше подъехать», – подумала она про себя.
Они уселись на потемневшую от времени садовую скамейку. Антония постукивала пальцами по хрустальному набалдашнику трости, а мисс Драйсдейл ждала, не сводя с нее глаз. Наконец, не выдержав, чего и следовало ожидать, она заговорила первой:
– Вы надолго в наши края?
– Нет. Совсем ненадолго. Думаю, на недельку, – пояснила Антония. – А потом – в Лондон. Кстати, почему вы так давно не были в Лондоне? – спросила она, подбираясь к главной теме разговора.