Это было виски. Спиртное обожгло Ларк горло, но дрожь унялась. Дом тоже выпил.
— Мне надо переодеться, — Ларк сообразила, что на ней до сих пор диковинный наряд Изабеллы.
— Да уж, лучше переодеться.
Ларк прошла в ванную комнату. Теперь, когда Дом знал, что она Пенни, она начала ощущать себя именно Пенни: простенькой девчонкой, потерявшей от него голову.
Она надела хлопчатобумажные брюки и тенниску. Когда вернулась в гостиную, Дом ходил там взад и вперед. Изнемогая от усталости, Ларк снова села.
— А ты не думаешь, что тебе следовало бы получше обезопасить себя от Джастина? — спросил Дом.
— Я думала, что мое лицо — моя защита. — И добавила тихо: — Если уж ты меня не узнал, то я и представить себе не могла, что узнает кто-то другой.
Дому хватило такта выразить смущение.
Кто-то требовательно постучал в дверь.
— Откройте! Полиция!
Дом подошел к двери, чтобы открыть. Ларк, застыв, оставалась сидеть на диване, набираясь храбрости, чтобы достойно встретить тяжкое испытание, которое готовил ей полицейский допрос.
ГЛАВА 79
Через неделю после своего возвращения в Нью-Йорк Грум назначил встречу Мигелю. Они встретились в маленьком итальянском ресторанчике в северной части Вест-Сайда, где Грум мог быть уверен, что все останется в тайне. Мигель ждал его в баре.
Их проводили к столику. Только после появления закусок (фаршированный краб для конгрессмена, ничего для Мигеля) Джастин Грум разразился наболевшим.
— Ваш человек подвел нас.
— Мне это известно.
— Я думал, что вы попробуете еще раз.
Мигель уставился в стол, медленно качая головой.
— Боюсь, что сейчас нам надо попытаться решить собственные дела. У нас нет ни людей, ни желания заниматься этим вашим делом.
Грум попробовал кусочек краба. Блюдо оказалось превосходным. Он не был обескуражен. По опыту Грум знал, что купить можно всякого — за свою цену.
— Сколько вы хотите?
Мигель виновато развел руками.
— Мы не хотим подвергаться риску. — Он вежливо откашлялся. — Недавно до нашего сведения было доведено, что вы помогли финансировать фильм Уитфилда.
— Ах, вот оно что, — пожал плечами Джастин. — Это ерунда.
— Нет, не ерунда.
— Чушь. Хотите сто тысяч?
Мигель поднял обе руки, как бы прося прощения этим жестом. Официант принес им главные блюда: цыпленка под соусом из белого вина для Мигеля и ломтики сырой говядины под соусом для Джастина.
— Режиссер этого фильма — мой друг, — пояснил Джастин. — Я его знаю. Из фильма ничего не выйдет. Он идет более трех часов! Все от него будут шарахаться.
— Мы не разделяем вашей уверенности. Мы пытаемся приобрести негативы этого фильма, но пока что нам этого сделать не удалось. Мы старались убедить мистера Уитфилда, что в его же интересах отдать их нам. Мы не хотим, чтобы фильм вышел на экраны. — Он снова откашлялся. — Мы с сожалением узнали о вашей причастности к съемкам.
— Я политик, — холодно улыбнулся Джастин. — Я делаю все, что в моих силах, чтобы мои избиратели были довольны. Сейчас возня вокруг экологии играет большую роль.
— Я понимаю. Мы не обижаемся, уверяю вас. Однако этот фильм вызовет большое сочувствие. У нас и так достаточно проблем с поддержанием интереса к нашей работе в банковских и деловых кругах.
— Я бы не стал волноваться на этот счет. Раз речь идет о деньгах, банковские и деловые круги не позволят, чтобы индейские слезы помешали их делать.
— Я не так в этом уверен. Мы вступили в новую эпоху, и в Соединенных Штатах люди испытывают новые чувства.
— Что вам надо? Я могу достать для вас практически все.
Расправившись с основным блюдом, Джастин заказал сыр по-итальянски.
— Я очень люблю кино, — сказал Мигель. — И я люблю Калифорнию. Думаю съездить туда на несколько дней.
Грум ждал, глаза его сузились.
— Я планирую попасть на премьеру фильма.
— Понимаю. — Грум покусывал кусочек крекера. Мозг его лихорадочно работал. Несомненно, на премьере будет и Пенни-Ларк. Может, что-то из этого выйдет.
— Сбор от премьеры пойдет индейцам, которые живут в наших тропических лесах, — продолжал Мигель. — Тысяча долларов за билет. Премьера состоится в доме брата режиссера.
— Ага, в особняке Дома? Я и не знал.
Дело оборачивалось как нельзя лучше.
— Мы намерены попросить Джонни Уитфилда направить приглашения для меня и моих друзей.
— Но это же профессиональный просмотр, — подчеркнул Грум. — Вообще не для публики.
— Тем не менее мне кажется, что в данном конкретном случае мистер Уитфилд позаботится об этих приглашениях.
Грум неприятно улыбнулся.
— Интересно, чем же вы одурманили Джонни, что так уверены, что он пригласит вас?
Мигель улыбнулся в ответ, ничего не ответив.
Грум намазал сыр на крекер.
— Девушка будет там тоже.
— О, вот как.
— Вполне возможно, что вам будет полезна заложница, — предположил Джастин.
— И она может быть случайно убита во время переговоров о передаче негативов. Мы не уйдем, пока нам не отдадут все до последней катушки.
— Гм.
Мужчины посмотрели друг на друга настороженно, но понимающе.
— А вы там тоже будете? — спросил Мигель.
— Да, я уверен, что, как основной инвестор фильма, смогу получить приглашение. — И добавил, обращаясь главным образом к себе: — Плохо же им придется, если они не пригласят меня.
ГЛАВА 80
Спустя несколько дней Джонни вышел из монтажной после очередной отчаянной стычки с Роджером Гриджио, отвечающим за монтаж фильма, и направился в офис Дома. Меньше чем через час ему предстояло встретиться с Мигелем, и Джонни представлял из себя клубок нервов и решимости. Он словно впервые видел все знакомые лица в АПГ, улыбку секретарши, тяжелый взгляд Дома, поскольку был уверен, что видит их в последний раз.
— У меня назначена встреча, — сказал он Дому, — и я не знаю, вернусь ли я с нее.
Дом равнодушно посмотрел на него. Раньше Джонни никогда не сообщал ему о своих делах, так чего же начинать теперь? Но Джонни не мог не сделать этого: ему хотелось попрощаться. Он закурил, зная, что Дом не терпит, когда курят у него в кабинете, но преодолеть себя не смог.
— Дом, извини, что тогда вечером я оставил Ларк одну на несколько минут. Я действительно ушел ненадолго.
Дом промолчал.
Джонни затянулся.
— Я не мог не уйти.
— В таком случае научись, черт побери, управлять своей жизнью. С кем ты должен был встретиться, с кем-то, кому продул в казино, а он требовал вернуть должок?
Джонни покачал головой.
— Помнишь, как кто-то забрался в фильмохранилище? Эти бразильцы полны решимости не допустить выхода «Пылающего леса» на экран.
— И ты пошел обсуждать этот вопрос в занюханный клуб, где исполняют «танец живота»?
Джонни ничего не ответил. Да Дом и не ждал ответа. Джонни приводил его в бешенство, Дом его ненавидел. Джонни никогда представить себе даже не мог, как мало любит его Дом.
— Но, в любом случае, ты обеспечишь выход фильма на экран? — спросил Джонни.
Холодные глаза Дома сверкнули.
— После всех неприятностей и затрат, связанных с этим фильмом, он выйдет на экран, в этом, черт побери ты можешь быть уверен.
— Я только это и хотел узнать. — Джонни снова затянулся. — И еще, если со мной что-нибудь случится, сделай для меня одну вещь. У меня есть незаконнорожденная дочь, у которой масса неприятностей. Я хочу, чтобы ты о ней позаботился.
— Иисусе Христе!
— Мне о ней известно лишь то, что зовут ее Файруза, а дядю ее зовут Мигель Гарсия-и-Рейес. Она из Бразилии.
— Ты спятил! С какой стати мне лезть в это дело?
— Потому что ей необходима наша помощь.
— «Наша» помощь? Мне нет до нее никакого дела.
— Но если что-нибудь случится со мной…
— А с тобой должно что-то случиться?