Егор опустился на переднее пассажирское сиденье и хлопнул дверью.
— Ничего я обжаловать не буду, — заявил Тимур. — Это не имеет смысла. Я только потеряю время. Лучше молча принять наказание и выйти на свободу.
— Что ты говоришь?! Я тебя не узнаю! — снова взорвался Егор. — Неужели ты смиришься с той чушью в приговоре?!
— Егор! Это другое!
— Может, если обжаловать, то другой судья меньше даст? Хотя бы можно попытаться это сделать?!
Тимур покачал головой.
— Тогда что?
Тимур снова покачал головой и обратил внимание на Садкова. Егор проследил за его взглядом. Он вышел из здания суда вместе с его адвокатом. Они, улыбаясь, словно закадычные друзья, сели в одну машину и через полминуты уехали.
— Ты потеряешь целый год жизни. У тебя были планы. Тебе сейчас тридцать три года, а выйдешь ты в тридцать четыре…
— Егор, я умею считать, — выдохнул он и завел машину.
Он выругался, когда кто-то постучал по его стеклу. Это был начальник предприятия, для которого он совершал сделку, Крючков Семен Николаевич.
— Что вам нужно? — спросил Тимур, еле сдерживая свою злость к нему.
— Жаль, не успел на заседание. Получил по заслугам? — с неприкрытым злостью спросил он. — Будешь знать, как чужие деньги брать!
— Я не брал этих денег! Если я сейчас выйду, то ты ляжешь лицом на асфальт! Не беси меня, ублюдок!
— Тимур, не слушай его. Поехали, — сказал Егор.
Он не дослушал последнюю реплику начальника. Его Кия Оптима серого цвета выехала со двора здания суда и выстроилась в один ряд с другими автомобилями. Тимур чувствовал, как его брат кипел от злости и прекрасно понимал его. Он сам был в таком же состоянии, но в отличие от Егора умел держать себя в узде.
— Если кто-нибудь из тех ослов из суда попадет ко мне в больницу, то я им вместо носа член пришью. И скажу, что так и было! — нервно выговорил Егор. — Я просто эти два органа поменяю местами и…
— Успокойся! Они просто выполняли свою работу…
— Хреново выполняли, если они посадили невиновного человека!
— Хорошо, что наш дядя не дожил до этого позорного дня, — покачал головой Тимур, когда притормозил на светофоре позади другой машиной.
— Согласен с тобой. Кстати, куда мы сейчас едим?
— Ко мне домой. Надо обсудить сложившуюся ситуацию. Мне нужна твоя помощь. Через десять дней я уеду и вернусь только через год. Нужно присмотреть за моей квартирой и машиной, оплачивать коммунальные счета. Деньги на коммуналку я сегодня перечислю тебе на счет.
— Хорошо.
— Только не вздумай в мою квартиру заселять квартирантов или приводить девушек.
Тимур тронулся с места и поехал дальше.
— Я и не собирался.
— Если с моего счета исчезли деньги за контракт, то с таким же успехом могут исчезнуть и другие деньги с личных счетов. Поэтому я все сниму и оставлю у себя в сейфе. Завтра я возьму реквизиты той компании, которой я якобы причинил вред, и перечислю им деньги.
— Это до фига денег, — покачал головой Егор.
— А ты что предлагаешь?
— Ничего, — вздохнул он. — У меня есть сбережения…
— Не нужно, у меня хватает. С Катей придется расстаться.
— Хотя бы одна хорошая новость за сегодня, — улыбнулся он. — Ты осознаешь, что реально сядешь? — добавил он через минуту.
— Не ты ли меня успокаивал в зале суда тем, что колония-поселения — это рай, — улыбнулся Тимур и притормозил около своего подъезда.
Его квартира находилась на втором этаже девятиэтажного нового дома. Они поднялись по лестнице и вошли в трехкомнатную квартиру. Здесь еще стоял запах краски после недавнего ремонта. Стены комнат были покрашены в белый цвет. Вся мебель была темно-коричневого цвета. Тимур бросил ключи на столик в прихожей и наткнулся на лепестки роз на полу, ведущие от прихожей до его спальни.
— Не понял, — насторожился Тимур и покосился на Егора.
— Это женские проделки, — произнес Егор и засмеялся, когда увидел недоуменное лицо брата. — Если не ошибаюсь, то в твоей кровати сейчас Катя. Наверняка, обнаженная. Только не смеши ее, иначе опять захрюкает.
Тимур поднял палец, призывая его молчать и вздохнул. Он направился в спальню, стараясь не наступать на лепестки, приоткрыл дверь и застыл на месте.
— Иди сюда, я тебе кое-что дам, — услышал Егор голос Кати и, не сдержавшись, расхохотался во весь голос.
— Катя, оденься, пожалуйста, и выйди из спальни. Нам надо поговорить, — вежливо сказал Тимур.
— Кто там смеется? Ты не один?
Егор, продолжая смеяться и, держась за бок, прислонился к стене. На глазах выступили слезы.