— Почему?
— Потому что у следователя не было законных оснований для беседы с Исаевым. Весь спектакль в кабинете разыграли для того, чтобы он назвал больше имен, за которые следователь зацепился бы. Это незаконный ход, но он сильно помог бы в расследовании дела.
— Я запуталась, — устало произнесла Полина.
— Вы бы проверили и Кондратьева тоже, — сказал Тимур. — Деньги в конце снял он.
— Следователь знает об этом, — ответил Владимир. — Я думаю, что когда Исаев выйдет отсюда, то позвонит вашему бывшему адвокату.
— Где Артур? Почему я никак не могу его увидеть? — спросил Тимур.
— Артур сам не желает попадаться на глаза лишний раз, но он сказал, что встретиться с вами, когда все закончится. Его доказательства не могут быть использованы в деле, поэтому привлекут эксперта по этим делам, который пройдет весь его путь, только без взлома программ.
— А почему не могут быть использованы? — удивилась Полина.
— Потому что они добыты с нарушением требований закона и считаются недопустимыми, — ответил Владимир. — Хотя о том, что часто бывает на практике, я вежливо промолчу, — улыбнулся он. — Я прошу вас не распространяться об этом нигде. Хотя бы ради вашего Артура. Если бы не он, то мы могли ни о чем не знать.
— Владимир, пожалуйста, поговорите с моим отцом, — попросила Полина. — Я знаю его всю свою жизнь и точно могу сказать, что на него надавили, и у него не было другого выхода.
Тимур только сейчас понял, что хотел бы вариант именно с шантажом Исаева.
— Конечно, сделаю все, что в моих силах. Тем более мы сами заинтересованы в этом. Насколько я понял, несколько минут назад ваш отец позвонил не просто адвокату, а настоящему стервятнику. С ним я тоже поговорю и попробую чуть склонить его в нашу сторону.
— Мою квартиру обыщут? — спросила Полина.
— Нет, — улыбнулся Владимир. — По крайней мере, оснований для этого нет. — Не буду вас больше задерживать. У меня очень много работы.
— Пошли, — сказал Тимур, обняв ее одной рукой.
Они вышли из здания и оказались на свежем воздухе. Было примерно шесть вечера и солнце грело не так агрессивно, как днем. Тимур остановился перед ней и спросил:
— Будем ждать твоего отца?
— Нет, я потом ему позвоню. Тем более, он приехал на своей машине и сможет сам добраться до дома.
— Тогда поехали?
— Куда?
— Куда хочешь? Предлагаю посидеть где-нибудь, — произнес он. — Я не помню, чтобы мы нормально говорили с тобой. Обычно наши беседы заканчивались ссорой или поцелуем.
— Ладно, — согласилась она. — Езжай первым, а я за тобой поеду.
Тимур завел машину, выехал на дорогу и направился в сторону ее дома. На его телефон поступил звонок от Полины, и он уже знал, о чем она спросит.
— Мы едим ко мне?
— Да, чтобы оставить твою машину. Затем пересаживайся ко мне.
— Мы так не договаривались…
— Давай не будем ссориться.
Полина отключила телефон и остановилась возле дома. Тимур притормозил следом и вышел из машины.
— Ты куда? — спросил он, когда Полина направлялась к подъезду.
— Мне нужно переодеться. Спущусь через двадцать минут. Жди, — бросила она и юркнула в подъезд.
Тимур хмыкнул и сел обратно в машину. Впервые за все время после освобождения, он позволил себе выдохнуть. Дело должны будут рассматривать вновь. Вопросы, которые он собирался задать Исаеву, испарились. Адвокат справится со всем этим и будет держать его в курсе.
Ожидая Полину, он барабанил по рулю пальцем и провожал взглядом прохожих. Обещанные двадцать минут прошли десять минут назад. Тимур понял, что она либо испытывает его терпение, либо не следит за временем. Он откинул голову на сиденье и продолжал ждать. Еще через десять минут из подъезда появилась Полина в синем платье с расклешенной юбкой. На ногах были сандалии. Волосы она скрутила в пучок и закрепила на затылке. Она открыла дверь и опустилась на сиденье. Тимур тут же уловил аромат ее цветочных духов.