- Господа, следуйте за мной. Кажется, я смогу поступить в военную академию Остоарана без экзаменов. Вы когда-нибудь ходили по очень быстрой тропе? Сейчас вы её увидите в исполнении Ор'шрока.
Гоблин действительно был специалистом в области быстрого передвижения и через минуту маги-прорицатели сошли с быстрой тропы и увидели перед собой сарнасельм. Ор'шрок буквально втащил их в него и он перенёс их в большой, светлый и очень красивый холл. Тут гоблин немного замедлил шаги и степенно подошел к резным дверям, возле которых стояли часовые, одетые в строгие тёмно-зелёные мундиры и вооруженные каждый парой мощных ручных бластеров. Вежливо поклонившись, гоблин спросил:
- Мастер Ланнель у себя?
Один часовой молча кивнул головой и гоблин, нисколько не смутившись, задал второй вопрос:
- Он один или у него кто-то есть?
Наконец один из часовых соизволил ответить:
- Парень, у него гости, какой-то король со своими придворными и я даю тебе ровно минуту, чтобы ты или объяснил мне всё или немедленно отправился на гауптвахту.
Ор'шрок улыбнулся и сказал:
- Объясняю, господа, которые стоят позади меня, прибыли от Одакадзу Яри, ребята. Поэтому один из вас сейчас немедленно войдёт к мастеру Ланнелю и доложит ему об этот, а второй бегом, с максимальной скоростью помчится к Папаше Исигаве, после чего известит всех восьмерых магистров ордена крестоносцев.
- Надеюсь, что Папаша ещё здесь, парень. - Пробормотал тот часовой, который стоял справа, и стремительно нырнул в сарнасельм.
Второй же часовой немедленно открыл перед магами дверь, ведущую в большую приёмную, в которой находилось десятка три человек поклонился и сказал:
- Прошу входить, господа. - После чего прибавил - От тебя, лесное чудо, я, похоже, отделаться уже не смогу. Откуда вы только берётесь, всезнайки. Ладно, проходи, Ор'шрок, похоже, твоя взяла.
Часовой подошел к парню в точно таком же, как и у него мундире, сидевшему за большим столом рядом со входом в кабинет, сказал ему пару слов и вышел. Парень вскочил на ноги, поклонился магам чуть ли не в пояс, пригладил волосы и вошел в кабинет мастера Ланнеля. Через три минуты примчался Исигава, поклонился магам, влетел в кабинет и из него тотчас вылетели какой-то король в наряде золотой парчи и трое военных в роскошных мундирах. Исигава Яри, обнимая короля и одного генерала за плечи, что-то тихо говорил и на ухо, отчего они радостно заулыбались и быстро покинули приёмную, а японец, подойдя к магам, пристально оглядел их и спросил:
- Это вы принесли мне привет от моего сына?
Вилион вздохнул и ответил:
- Исигава, давай сначала решим судьбу этого юноши, он хочет, чтобы ты принял его без экзаменов в свою богадельню, а потом мы зайдём к Лану, и ты продолжишь корчить из себя идиота, но уже не в присутствии своего нового ученика. - Чуть в сторону он добавил - Ну, прямо кино про Джеймса Бонда.
Исигава улыбнулся и, скосив взгляд на гоблина, рыкнул:
- Отправляйся в двадцать седьмой отряд, пройдоха, и не жди никаких поблажек, а о том, что ты видел и слышал, забудь. - Гоблина, как ветром сдуло, а Исигава поинтересовался - Может быть хоть сундучки оставите, господа?
- Ага, разбежались. - Ответил Вилион переходя с квэнья на русский, сунул ему в руки свой сундук и прибавил - Это тебе целый склад с выпивкой от Опасного Майка. Приготовили для Голониуса, да, тут пока нас не было всё переменилось. Пошли уж, Папаша, нам самое время представиться и объяснить, кто мы и как здесь оказались.
Не успели маги-разведчики войти в кабинет, как в него толпой ввалились все восемь святых отцов, так что им не пришлось делать этого дважды. После того, как маги представились и коротко доложили, кто они и как познакомились с Талиононом, Сэнди и Одакадзу, Ланнель предложил им покинуть кабинет и подняться этажом выше в его личные покои, где разговор продолжился уже в гостиной часа через четыре, когда Вилион рассказал новым друзьях об их приключениях на Земле, Исигава первым нарушил молчание и спросил:
- Так ты говоришь, Вил, что первый фаер с морской солью можно ждать уже завтра? Честно говоря, старина, у меня камень с души упал. Эти проклятые сарнаохтары мне уже стали по ночам сниться. Что же задумала эта старая сволочь? Это ведь только начало, ребята, он затеял какую-то очень большую и опасную игру.
Отец Юджин, нежно гладя большую бутылку французского коньяка, поднял к потолку глаза и сказал: