— Тфк‑то футше.
Ами наконец‑то обрела силы говорить. Хоть и всё ещё уголком рта. И соображать. Количество боли на квадратную меру её потрёпанного тела явно уменьшилось.
— Спф…сипо са фоду… Фапше са сапоту спфсипо…тфпырь тфоя очереть фто‑то пфринусить пте…
Она попыталась улыбнуться тем же уголком губы. Говорить всё ещё получалось пока не очень… Но Келе каким‑то образом вновь понял (как?! Не важно!) и хохотнул, с шипением схватившись за бок.
— Ага… Поиграем в «кто на данный момент больнее».
Ами сдержанно хохотнула, пол‑лица и живот обожгло болью. Ай.
— Фсё… ещё сс. тнит… и ломитшшш. Н… мне лекче…
— Это продержится недолго! На дольше я не умею, я не знахарь. — виновато пожал плечами Келе. — Да и они не любят это заклинание — оно убирает лишь симптомы, и потом ничего не понятно… Ты… только не делай резких движений, ладно? У тебя всё ещё плохо, хоть и не болит сейчас. Но мы хотя бы поговорим спокойно. А что ломит — не удивительно. Ты пережила пару впечатляющих полётов… с весьма жёсткими приземлениями… Мне достался один… До стены. И тот мне… не понравился. Неизвестно, сколько времени я не смогу спать на спине, ходить и сидеть нормально. Гнилые огрызки…
Ами сочувственно поморщилась.
— Сфч. м они прифотили?
— Нууу… Пропали улики из сейфа Майлова кабинета.
— Как? Упфрс. я зфщ…та миня с. му ч. ть не фбила…
— Они обошли её… Оригинально. — сэльв задумчиво почесал свой тонкий изящный подбородок. — Пробили стену кабинета … Не… спрашивай как. Не знаю. Стену просто разнесло… как трухлявое дерево. Ты из‑за этого вся в царапинах, как если бы через кучу очень колючих кустов пробиралась. Осколки, Киона говорит, из тебя долго доставали. Ещё воды?
Ами внутренне содрогнулась.
— Нетф… сп. сфпо…
Келе кивнул.
Не, ну всё‑таки? А как он не повреждён? Это точно бред!..
Нет! Давай прекратим это на сей момент. Вот же не к месту пытливый ум… Слабость и ужас плохое сочетание. Пусть всё будет пока так.
— …Мне повезло, что я оказался за стеной, когда всё полетело в разные стороны… Задело только ногу.
Ну вот, всё и выяснилось. Можно продолжать обманывать себя в этой удобной реальности. Всё хорошо.
— К…к Лехьфи?
— Хуже, чем мы… Гораааздо хуже… но жива. Она вырубила одного перед тем, как её… Отсадили.
— А тот шфф?
Рот становился всё пластичнее и говорить было уже проще, хоть всё ещё и немного больно.
— Понятия не имею. Она утащила его.
— Она?
— Ну, не знаю… мне показалось, это была женщина…
— Уттщщла? Тфкая тщетуштая! Как?!
— Не спрашивай… Не знаю, правда. Какая‑то… чудная ведьмия. Оба недвижных тела всплыли в воздухе и она быстро пошла на выход… с ними. Прежде чем поняла, что это… Неудобно что ли… И маневрировать при побеге ей с двумя габаритными объектами будет сложновато… Тогда она «опустила» их, быстро сняла всё со второго и «подняв» первого тем же способом, вышла… Это я сейчас уже, постфактум понимаю и могу рассказать. Или… Всё это вообще было просто порождением моего затмившегося рассудка. После того громкого хлопка у меня оглушительно звенело в ушах и потемнело в глазах… Я еле видел, что происходит. В основном догадывался. А, может, я к тому моменту уже и вырубился и мне всё это просто почудилось. Разум причудливо дорисовал недостающие детали. Я не знаю точно…
— Она остафифа втфрофо?
— Да.
— Уше д. прос…ии?
— Нет. Он никому больше ничего не расскажет. Ты… Убила его.
Келе едва заметно поморщился, отводя глаза.
— Ох… Фх тууу…
Ами осела на лежанке. Вот это. Да. Ну, не удивительно. Хруст был… Фу какой громкий. И как только сил хватило. Но, всё равно… Убила?! В голове не укладывается.
— Да, но иного выхода не было! — утешил сэльв, к облегчению Ами, возвращая взгляд к ней. Взгляд, полный сочувствия.. — Надо признать. Не переживай. Ты всё сделала правильно.
— Шуть… Я… н…к. фо не упива. а… ни одн…й с опфератсс…й…
— Не… будем об этом. — поспешил перевести тему Келе, видя, как впала в мрачный ступор Ами. — По крайней мере… Пусть это прозвучит жестоко… Но это обеспечило Майло вещдок. И, как минимум, теперь мы точно знаем, что наши злоумышляющие — люди. Очень могущественные, странные люди…
Ами расстроенно покачала головой. Ай.
— На нфм… трупе… што‑то интфрефное?
Переживать сейчас нельзя. По сему — дело прежде всего.
— Майло говорит, что ничего существенного… Я видел, как низкорослое быстро сняло с него какие‑то… Не знаю… вещи? Украшения? И поясную сумку… После того, как не смогло вытащить из участка оба тела.