— Защитой, — презрительно фыркнула Дейн-ри. — Вот ее-то и не получила моя сестра, выйдя замуж за Сикорта.
— Давайте рассмотрим преимущества замуж ней женщины, — невозмутимо продолжил маркиз, словно не слыша оскорбительной реплики. — При замужестве она не теряет титула, в случаях изнасилования ей разрешено свидетельствовать от своего имени, ее не могут посадить в тюрьму за долги. Замужней женщине даже не обязательно платить долги, поскольку это обязанность ее мужа, которому предписано содержать жену и который несет ответственность за все ее поступки. Если же супруга, не отступая от буквы закона, будет действовать по повелению или наущению своей второй половины, закон освобождает ее от ответственности за оскорбление, нанесенное в присутствии мужа.
— Однако все сказанное вами не имеет никакого отношения к Сюзан. Она не совершила ничего недозволенного, у нее нет долгов, зато есть множество синяков!
— У мужа есть свой интерес держать жену под надзором, — не теряя терпения, заметил Жерво. — Он не только ответственен за ее действия, но и… гм… прошу простить мою лексику… Англия — единственная в мире страна, в которой женщина может записать на мужа своего незаконнорожденного ребенка. Если англичанин не сумеет доказать факт супружеской измены, он будет вынужден принять ребенка и воспитывать как собственного.
— Вы правы, милорд, клянусь Богом! — побагровел Сикорт.
Жерво бросил на него ледяной взгляд.
— Что касается вас, сэр, то муж может быть наказан за недопустимое в обществе отношение к жене. Конечно, супруг должен наставлять свою супругу на путь истинный, но нельзя при этом заходить слишком далеко.
— Общество больше не услышит жалоб от моей жены, — Сикорт выразительно посмотрел на Дейнтри.
— Превосходно, — сухо заметил Жерво, поднимаясь из-за стола.
— Пожалуйста, милорд! — совершенно отчаявшись, закричала Дейнтри.
— Нет, леди Дейнтри, — оборвал ее маркиз. — Больше мне нечего добавить. Если вспомнить одну историю, касающуюся семейств Тэррантов и Девериллов, сегодня и так допущено слишком много вольностей. Признайтесь, вы ведь не рассчитывали, что ваша сестра добьется справедливости в суде. Теперь, когда я разъяснил вам ситуацию, мне пора идти — на очереди еще несколько дел. — Кивнув присутствующим, Жерво вышел из комнаты.
Когда за судьей закрылась дверь, Дейнтри яростно набросилась на Деверилла:
— Вы предали нас! — закричала она. — Мы так рассчитывали на вашу помощь, а вы не произнесли ни слова в защиту Сюзан. Вы ничуть не лучше остальных мужчин. Вы хуже! Мне казалось, у вас есть сердце. Однако я жестоко ошибалась — либо оно каменное, либо у вас его нет вообще!
— Сердце здесь ни при чем, — возразил Гидеон. — Дело в законе. Вы ведь сами все слышали. — Он покосился на Сюзан, которая сидела рядом с леди Офелией, глядя на Сикорта, как кролик, загипнотизированный удавом.
Дейнтри заслонила собой сестру и бросила Сикорту:
— Если ты осмелишься еще раз обидеть Сюзан, то заплатишь сполна. Я непременно позабочусь об этом, Сикорт зловеще улыбнулся.
— О, какая свирепая досталась мне родственница. Однако у тебя нет власти, чтобы остановить меня, как, впрочем, и у Деверилла. — Он торжествующе посмотрел на Гидеона. — Трудно судить, справедливы или нет были обвинения в ваш адрес, но моя жена повела себя далеко не лучшим образом и заслуживает наказания. Идем, дорогая, — добавил Сикорт, отталкивая Деверилла и протягивая руку жене.
Сюзан послушно встала. Она была бледная как полотно, в ее расширенных глазах застыл ужас.
Леди Офелия тоже поднялась со стула, расправила юбки и заявила:
— Послушайте, молодой человек, вы выиграли первый раунд, но будут и другие, поскольку делу далеко до завершения. Пожалуй, вам стоит вспомнить о предупреждении судьи и постараться не испытывать терпения жены.
Сэр Джеффри нахмурился, а на лице леди Офелии появилась улыбка, не сулившая ничего хорошего.
— О, это привело вас в чувство, не так ли? Вы всегда прекрасно разыгрывали роль любящего и заботливого мужа, очаровательного джентльмена. Однако сейчас испортили свою репутацию, уронили себя в глазах окружающих. Мне хотелось бы напомнить вам кое о чем. Во-первых, наследство Сюзан целиком и полностью зависит от меня, и его легко изменить. В настоящее время она является моей наследницей на равных правах с Дейнтри. Но я могу переделать завещание в пользу Мелиссы, сделав Сюзан опекуншей. Тогда деньги уплывут из ваших рук, уважаемый. Присутствующий здесь сэр Лайонелл быстро уладит мои дела, но не через обычный суд. Он отправится в Чонсери. После этого вы уже не сможете добраться до денег. Конечно, мне не хочется оскорблять вас подобным образом, и я не сделала этого сразу исключитеяьно по просьбе Сюзан, Новость об этом распространится с неимоверной быстротой. Одумайтесь и не вынуждайте меня поступать с вами подобным образом.
Сикорт побагровел, однако на удивление спокойным голосом — ну, разве что чуть сдавленным — произнес:
— Вы превратно судите обо мне, мадам, но я не пипю вас, зная ваши идеи о женском превосход-твк Признатьея, именно это меня больше всего восхищает в вас, однако на сей раз вы зашли слишком далеко. Я люблю свою жену, а не ее деньги, поэтому можете поступать с ними как угодно. Согласен, я вел себя словно дикий зверь, узнав из , нонимного письма об измене Сюзан с этим Девериллом.
Леди Офелия взглянула на Гидеона, но Сикорт не дал ей сказать ни слова.
— Возможно, никто не удосужился поставить вас в известность, мадам, но Сюзан получила два письма, обвинявших ее в кокетстве с этим человеком. Я не обратил внимания на первое, получив заверения Сюзан в несправедливости обвинений. днако в таком большом доме и при таком скоплении народа, согласитесь, всякое могло произойти без моего ведома. Второе письмо истощило мое терпение, я вышел из себя и совершил гнусный поступок. Однако это не повод, чтобы убегать из дома и, тем более, жаловаться на мое оскорбительное поведение. Даю слово, что прежде никогда так жестоко не обращался с ней. Правда, Сюзан? — Сикорт требовательно взглянул на супругу. — Скажи правду, дорогая, дабы справедливость восторжествовала.
Сюзан застыла, словно статуя, и лишь движение языка по пересохшим губам говорило о том, что она еще жива.
Сэр Джеффри мягко попросил:
— Давай же, любовь моя, не позволяй леди Офелии плохо думать обо мне.
— Н-нет, — всхлипнула Сюзан.
— Скажи правду, дитя, какой бы горькой та ни была, — настаивала леди Офелия.
— Разве вы не видите, что он пугает ее?! — закричала Дейнтри. — Она знает, что уедет с ним, и боится говорить!
Сикорт зловеще улыбнулся.
— О, а я и не знал, что ты настолько презираешь меня, маленькая сестренка. Чем я вызвал твой гнев? Если бы у тебя был опыт, ты бы поняла, что муж и жена — то есть люди, которые любят и заботятся друг о друге, — часто произносят ужасные вещи, не собираясь, впрочем, претворять их в жизнь. Они делают это сгоряча, не подумав, желая только одного — побольнее ужалить. Думаю, Сюзан разозлилась на меня, как и я на нее, кстати, по одной и той же причине. Разве кое-кто не намекал о связи между мной и моей бедной вдовой-кузиной?
Сюзан всхлипнула.
— Значит, вы отрицаете существование подобных отношений? — усмехнулась леди Офелия.
— Разумеется! — Негодование Сикорта казалось вполне искренним. — Я и раньше отрицал это. Неужели вы думаете, что я настолько жесток, чтобы привести в дом любовницу и заигрывать с ней на глазах жены? Только ревнивица, не способная внять голосу разума, могла придумать такую чушь. Но какой-то злобный недоброжелатель вбил-эту идею в голову Сюзан. Такой же негодяй написал те анонимные письма, обвиняющие мою жену в измене, прекрасно зная, что я читаю всю адресованную ей корреспонденцию. Возможно, речь идет об одном и том же человеке. Однако теперь, увидев их вместе, я сомневаюсь, что Сюзан могла принимать ухаживания такого гм… Деверилла.