Милиционеры разобрали стаканы, наполнив их невообразимо коричневым чаем и занялись мной.
- Вы Людмила не волнуйтесь. Можно вас так называть? Ну вот, никто вас не подозревает. Следователь прокуратуры себя так вел, потому что ему по должности положено быть подмороженным. И в квартире обнаружили много отпечатков пальцев разных людей, поэтому, мы всех откатываем, кто в квартире был на законных основаниях.
- Саша, а что Иван говорит?
- А Ивана мы пока не нашли. В его квартире какое-то братство обосновалось, человек десять, молятся, ведут себя прилично. Мы у них паспорта отобрали, допросили, несут какой-то религиозный бред. По Ивана говорят, что был такой, но куда-то ушел. Вы, кстати, не знаете, где он может быть?
- Нет, не знаю. Я его видела то всего три раза, но, он пил не просыхая, с виду типичный алкаш. А в последнее время Аркадий Николаевич рассказывал, что Иван пить перестал, стал одеваться прилично, но приходя к отцу, вероятно, искал документы на квартиру. И из окна Аркадий Николаевич видел, что Ивана возле дома ждали какие-то люди, хорошо одетые. Но он их не разглядел в подробностях.
Я еще раз рассказала милиционерам о наших отношениях с Аркадием Николаевичем, все, что я знала о его сыне и их отношениях, на этом меня отпустили.
Выходя из отдела, я на крыльце столкнулась с заморенным участковым, который судорожно перелистовал какие-то бумаги в толстой кожаной папке.
- Здравствуйте. Ну что, медаль вам дали?
Он заполошно вскинул глаза, затем лицо его расслабилось:
-А, здравствуйте, гражданка Сомова. Нет, медаль не дали. Сначала дали строгий выговор, за некачественно проведенный осмотр тела. А затем сняли наложенный выговор, за то, что не дал покойника в крематорий отвезти. Кстати, спасибо вам с собакой, если бы не вы, не уверен, что справился бы.
- Да не за что. А скажите, как убили Аркадия Николаевича?
Участковый отвел меня в сторону, тревожно оглянулся и шепотом сказал:
- Его держали за руки и за ноги, а горло засунули что-то вроде камеры от футбольного мяча. Затем ее надули, а шланг вырвали. А в камере ниппель, она осталась надутая и перекрыла горло, человек задохнулся. Только никому не говорите.
У меня ослабли ноги, я представила, как умирал, от невозможности вздохнуть, мой друг, как несколько человек, все это время, хладнокровно, прижимали тщетно рвущегося старика к полу. Неужели Иван тоже в этом участвовал? Господи, какая мерзость!
Следующий день был у меня почти спокойный: четыре пары в институте, домашние дела, выгул пса перед сном и, к двенадцати часам, я легла в постель, предвкушая шесть часов спокойного сна. Уже проваливаясь в сладкое забытье, почувствовала, как в ухо ткнулся холодный мокрый нос, я с трудом вернулась в сознание, начала гладить печально пыхтящую огромную башку.
- Ну, мальчик, не грусти, все будет хорошо.
Я не знала, что с «хорошо» выйдет не очень.
<p>
<a name="TOC_id20233952"></a></p>
<a name="TOC_id20233954"></a>Глава 3
Глава третья. Бесконечный день.
После занятий в институте я села в троллейбус и началось мое бесконечное путешествие в Промышленный район. Сегодня поездка явно не задалась, троллейбус то вставал в пробке, то терял рога. К заводоуправлению я приехала уже к концу короткого зимнего дня. На третьем этаже здания было все также холодно, сотрудницы отдела аренды сидели, как нахохлившиеся воробьи. Но меня встретили более – менее приветливо, с трудом улыбнувшись замершими до синевы губами.
- Здравствуйте, барышни, как ваши дела.
- Здравствуйте, проходите, чаю вам налить? Правда, к чаю ничего нет, восемь месяцев зарплату не платят, но хоть горяченьким погреетесь….
- Восемь месяцев? Да как же вы живете?
- Да вот так и живем. В столовой кормят по талонам, в магазинчике иногда продукты под запись можно взять. Кого-то мужья содержат, правда скоро наверное выгонят. Так, чай будете?
Я зависла от этой информации. А я считала, что это я трудно живу. Через минуту я поймала недоуменные взгляды присутствующих.
- Ой, извините, задумалась. Просто не ожидала, что у вас все так плохо. А чай не буду, спасибо. Вот вам тортик, сами попейте - я протянула коробку с вафельно - шоколадным тортом. Очень тороплюсь, просто спросить хотела
- Большое спасибо, балуете вы нас – женщины благодарно приняли коробку, но открывать не спешили. У меня сложилось впечатление, что разделят без меня лакомство и потащат домой детям.
- Я хотела узнать, что с заявками на аренду?
- Так нет никого, никому эти развалины не нужны. Только в гараже тот мужчина возится, больше никого там нет.
- Спасибо вам за информацию, побегу я дальше. На днях еще забегу.
Взяв номер телефона для связи, торопливо пошла в сторону подсобного хозяйства по пустым дорожкам. То тут и там мелькали торопливые тени, почти каждый что-то волок. Наверное, работники завода тащили к забору компенсацию, за не выплачиваемую заработную плату.
Темный корпус гаража мрачно чернел на фоне быстро темнеющего неба. За время, что я здесь не была, выбитые окна кто-то закрыл металлическими листами, деревянная дверь, висевшая на одной петле, исчезла, замененная подобием боевой калитки из средневекового замка. Толстый провод тянулся с ближайшего столба, раньше, я помню, электричества здесь не было. Я с трудом отодвинула тяжелую створку двери, скользнула в темный коридор, который заканчивался огромным залом с тусклыми лампочками под потолком. Здание гаража изнутри казалось больше, чем снаружи. Несколько длинных ям в бетонном полу вызывало тревогу, в темноте они казались бездонными. Какие-то железные конструкции под потолком, железные шкафы и стеллажи, стоящие у стен, и полная тишина, царившая в помещении. Мне стало не по себе. Я негромко спросила: