Он был возбужден, и не только в буквальном смысле, его мозги кипели от напряжения. Что он обычно делал, встречая женщину, мечтающую о тепле и чуткости? В спешке сбегал от нее. Но с этой женщиной... он так не поступит. Во всяком случае, не сейчас. Она бросила ему вызов, и он собирался ответить на него.
Ее запах чертовски возбуждал. Кожа лилейного цвета контрастировала с ее медово-каштановыми волосами. Ему понравились изгибы ее красивого тела. Возбуждение сделало ее похожей на фею — хрупкую, чувственную и таинственную. Обычно, такие ему не нравились. Торн предпочитал женщин, вид которых кричал том, что они любят секс. Громкие и сразу выделяющиеся. Но у этой женщины была потрясающая грудь и бедра, и то и другое он боготворил. Вкус ее голой киски на его языке сводил с ума. Мысль о нем, трахающем эту женщину, резко активизировала его гормоны. Он должен был ее взять. По крайней мере, один раз. Но, чтобы это осуществить, ему потребуется подкрепление.
На четвертом гудке он услышал нечленораздельное:
— Да?
— Ты спишь или трахаешься? — после паузы, ответил Торн.
— Торн?
— Нет, с тобой говорит зубная фея.
— Что надо? Я сплю.
— Тащи свою задницу сюда.
— Сейчас...— Торн услышал скрип на другом конце телефона, — четыре утра. В чем дело?
— Мне нужна твоя помощь.
— Где ты? — Кэм вздохнул.
— В доме у Кертиса, в Футхилс.
— Ты там вместе с Бренной?
Бренна. Вот как ее звали. Милое имя, как и сама девушка. Подходит ей. Когда он войдет глубоко в нее, то оно спорхнет с его языка.
— Да.
— Мне стоит знать, почему ты там посреди ночи?
— Наверное, нет, но я все же скажу тебе, что раздел ее и привязал к кровати против воли. Так что тебе лучше прийти и остановить меня, детектив.
Тихо засмеявшись, Торн закончил разговор. Его слова заставят святого Кэма поспешить. А так, как живет он не очень далеко, то скоро будет здесь.
Святоша.
Ночь только начинается.
Глава 4
Кэмерон постучал в дверь любовного гнездышка Кертиса. На улице дул промозглый ветер, который проникал под распахнутую рубашку, а также холодил босые ноги, обутые лишь в сандалии. Кэмерон собрался за минуту и, схватив ключи, направился к дому Кертиса.
Черт, что же задумал Торн?
После минутного ожидания, дверь открыли. Кэмерон пытался убрать спутанные ветром волосы с лица. Сейчас он мечтал о том, чтобы обрезать их и забыть.
В дверном проеме, напряженно улыбаясь, стоял Торн, нетерпеливо похлопывая ладонью по бедру. Кэмерон заметил стояк, натянувший его джинсы.
Итак, Бренна произвела на Торна такой же эффект, что и на него. Кэмерон не знал, посмеяться или пожалеть этого мудака.
— Что ты имел в виду под фразой "я раздел ее и привязал к кровати против воли"? – спросил он, проходя внутрь.
— Именно то, что я сказал. Мы заключили сделку: если я смогу заставить ее кончить, она расскажет мне все, что знает.
Не зная Бренну достаточно хорошо, Кэмерон не мог с уверенностью сказать, что Торн врет, но звучало все сказанное странно.
— А если не сможешь?
— Оставлю ее в покое. Но мы с тобой оба знаем, что я должен это сделать, иначе мы не найдем информацию о Кертисе. Мы обязаны найти этого ублюдка, а Бренна наша единственная зацепка.
Суд через пять дней, и Кэм предчувствовал, что будет жарко. Кертис удрал из города, а с его связями существует тысяча отморозков, готовых обеспечить ему место для укрытия. Ему не хотелось жестко играть с Бренной. Если действовать по плану Торна, то Кэм мог лишиться полицейского значка. Но, вспоминая лица жертв: пожилые мужчины и женщины, вынужденные до потери сознания трудиться в полях или за швейными машинами, или молодые парни и девушки, лишенные невинности в ужасных борделях, обслуживающих извращенцев, Кэм вновь был полон решимости довести дело с судом до конца. Мужья и жены, родители и дети, которые были разделены друг с другом, жизни которых были навсегда изменены. Американская мечта разбилась вдребезги из-за жадных мерзавцев, как Лоунтон и его босс, Хулио Марко.
Лоунтон согласился дать показания суду. Федералы не проявляли особой прыти в этом деле, а Кэм прикладывал все усилия, чтобы наказать виновных, но на данный момент все они были в полной заднице. Работой Кэма было обеспечить рассмотрение дела. Сейчас для этого ему нужно поймать Лоунтона. Бренна была его единственной зацепкой.
Дерьмово, когда работа пересекается с моральными принципами.
— Согласен, — неохотно сказал Кэм. — Как у тебя обстоят с ней дела?
— Хреново. Ничего, касаемо Лоунтона. Она продолжает клясться, что ничего не знает.
— Но ты не поверил ей?
— Зачем Лоунтону разрешать какой-то женщине, которую он едва знает и не трахает, жить в его уединенном гнездышке в горах?
— Незачем, — вздохнул Кэм. — Что еще мы имеем?
— Ну, в общем-то, ее тело. Она горячая малышка, с голенькой киской, которая на вкус, как лакомый кусочек. Но что-то с ней не так, друг. Она не кончает от ласк, которые любую заставят кричать в экстазе. Она ищет кого-то, нежного и внимательного. Вот почему ты здесь.
Кэмерон нахмурился, представляя голову Торна между стройных бедер Бренны. Он бы хотел, чтобы эта картинка в голове его смутила, но, черт, это было не так. Она возбудила его. Он никогда не был вуайеристом и никогда не смешивал секс и работу. Все это нужно прекратить.
— Думаешь, что я могу выбить из нее информацию, играя в нежного соблазнителя? — спросил он.
— Да, проделай с ней эти свои "чувствительные и нежные" штучки, в которых ты профи, и она радостно выдаст нам всю информацию, постанывая от удовольствия.
— Ты пробовал просто допросить Бренну, прежде чем перешел к изучению ее тела?
— Она ничего мне не рассказала, — кивнул Торн. — Потом я... отвлекся. Кроме того, допросы не в моем стиле. Я заковываю людей в наручники и привожу в нужное место, оставляя все дела с уликами и признаниями для вас, копов.
Кэмерон покачал головой. Да уж, нетерпеливость Торна станет препятствием нормальному расследованию. Его настойчивость в желании проживать жизнь так, как указывает его член, стала реальной проблемой, особенно, когда дело касается допроса такой красивой женщины, как Бренна.
— Ладно, покажи мне ее. Но я не буду прикасаться к ней, чтобы добыть информацию, Торн. Секс — это не спор, не игра и не сделка. Это процесс, когда два человека разделяют тела друг друга и эмоции, находясь...
— Меня сейчас стошнит. Ты и Бренна прекрасно найдете общий язык.
Торн зашагал дальше, в темноту дома. По крайней мере, он предусмотрительно не включил свет, на случай, если один из наемников Хулио Марко следит за жилищем.
Кэмерон пошел за Торном, который повернул налево у гостиной и открыл дверь.
Приглушенный свет освещал каждый угол комнаты, а также каждый сантиметр обнаженного тела Бренны, которое он представлял с тех пор, как увидел ее впервые. В один миг эрекция, от которой Кэм пытался избавиться в течение пятнадцати часов, вернулась с удвоенной силой.
Черт. Он должен мыслить трезво, а не представлять все, что хотел бы проделать с этим шикарным телом.
— Здесь слишком светло. Если наш друг, Хулио, послал одного из своих киллеров...
— Свет не виден, — Торн указал на окна, величиной от пола до потолка и выходившие на задний двор. — На них металлические жалюзи. Они не пропускают свет внутрь комнаты и не выпускают его наружу.
Хорошо. Одной проблемой меньше. Хотя сейчас ничего не могло его отвлечь от проблемы под названием «обнаженная Бренна Шеридан» и его желания быть внутри нее.
— Детектив, — заплакала она. — Он пробрался в дом, связал меня во сне и трогал без моего разрешения.
— Не совсем так. Я воспользовался ключом, лежащем в цветочном горшке на крыльце главного входа, и прикасался к тебе с твоего разрешения, ну… более или менее. Мы договорились, если я заставлю тебя кончить, ты расскажешь то, что мне нужно. Ты согласилась.