— Было. — Призналась я.
Он занялся моей грудью. Я, задыхаясь, одновременно и прогнулась в поясе, и кинула руки ему на плечи, отталкивая. Похоже, гадость, которой поделилась со мной Ранда, все ещё плавала в крови. Наслаждение, которое ранит…
И желание, которому невозможно сопротивляться.
— А что было потом? — Прошептала я. — Как ты расстался с Рандой?
— Как обычно. — С придыханием ответил Скевос, оторвавшись от моего соска. — На одном из собраний. Отдал её уже свободную от вируса. Но потребовал для неё контракта…
Он потянул меня с подушек ниже, подтаскивая к себе. И тут же двинулся сам, снова спускаясь к моей груди. К чему-то готовился, но к чему…
— Но она тебе этого не простила. — Выдохнула я.
— Скорее уж тебе. — Пробормотал Скев. — Как и всем прочим моим женщинам. Но вина за это лежит на мне. И я заплачу. Нам с отцом не следовало полагаться на то, что ты будешь спокойно стоять у безопасной передней переборки. У тебя дар вляпываться в неприятности.
Я сглотнула. Мысли все ещё путались. Или уже путались, от ласк Скевоса.
— Она все ещё… она страдает по тебе? Скучает, любит?
Скевос вздохнул. И оставил меня в покое. Подпер голову рукой. Посмотрел на меня снизу вверх, от моей груди.
— Скучает? Любит? Ты точно не из нашего времени, Наташа. Скучать можно по своему миру. Любить — своего ребенка. Потому что это, как бы сказать, вещи, которые можно заглушить, но не изменить. А отношения между мужчиной и женщиной всегда поддаются коррекции. Вирусами, наслаждением, которое дарится, выгодными контрактами, которые предлагаются.
Я несколько мгновений осознавала то, что он сказал. Скевос ждал, не двигаясь и не сводя с меня темного взгляда.
— Получается, вы упразднили любовь. — Выдохнула я наконец почти с восхищением. — Между мужчиной и женщиной. А ведь когда-то ради этого люди шли на смерть… а вы вот так взяли — и скорректировали. Браво. Джульетту обработав Цейреном, Ромео выпил афродизиак. И жили они долго и счастливо, только порознь. С теми, кто предложил им самый выгодный контракт…
Я слабо рассмеялась. Хотелось почему-то плакать.
— Мы поговорим об этом потом. — Спокойно сказал Скевос. — Это все последствия вчерашнего. И того, что было до этого. У тебя со мной слишком бурная жизнь, Наташа. Думаю, в твоем мире тебе жилось куда спокойнее. А сейчас…
Он снова вернулся к моей груди, и я задохнулась. Двинулся с поцелуями выше, к плечу. Коснулся моей левой руки, заставляя вскинуть её вверх, на подушки.
И начал целовать уже предплечье. Потом прошелся с поцелуями от локтя к запястью, поднимаясь выше по простыням.
То, к чему он вел, я поняла, когда его живот очутился напротив моего лица.
— Я даже не буду заставлять. — Негромко сказал он сверху, с подушек. — Афродизиака Онги больше нет на твоих губах, но часть его осталась в твоей крови. Хочешь удовольствия, Наташа? Возьми его.
Его рука зарылась мне в волосы. Он едва заметно нажал, направляя.
И я начала его ласкать так, как и не думала ещё несколько минут назад. Ртом.
Пока Скев сам, с резким вздохом, не дернул меня вверх. Навалился сверху со стоном, стискивая и вжимая свое орудие мне в живот. Я ощутила дрожь, сотрясшую его, влажный выплеск семени у себя на коже живота…
Молчала, пережидая. Непонятно почему, но и я ощутила удовольствие. Без судорог, просто текущее теплой волной по телу.
Прошло не меньше пяти минут, прежде чем Скевос шевельнулся. Тут же поцеловал меня, глубоко запуская язык. И, оторвавшись, вскинул голову.
— Честно говоря, давно этого хотелось. Только казалось неприличным принуждать к этому принцессу из далекого прошлого.
— А тут, наверно, я должна тебя поблагодарить. — Пробормотала я. — За стеснительность.
Скевос фыркнул, разжал руки. Прихватил мое лицо ладонью, приподнял, заставив посмотреть ему в глаза.
— Наташа. У нас о женщине могут сказать — она меня удовлетворяет, забавляет, мне с ней хорошо. И мне с тобой очень хорошо. Ты смешная. Мне нравятся твои шуточки, твои оговорки, твое упрямство. Ты даже хамишь очаровательно. В тебе есть…
Он замолчал, поглаживая большим пальцем мой онемелый рот.
— Что-то настоящее. Основа. Поэтому ты со мной. И еще долго будешь со мной. Но я говорил это тебе и раньше. И все равно тебя что-то тревожит, причем постоянно. Постой-ка, дай я угадаю…
Скевос вдруг возбужденно блеснул глазами, улыбнулся.
— Нашел. Знаешь, что на самом деле тебя пугает? Что ты не контролируешь свою жизнь. Что на деле она полностью под моим контролем — а не под твоим. И даже вирус в твоей крови управляет тобой в большей степени, чем ты сама. Тянет доминировать, да Наташа? Какое интересное у вас было прошлое… Ты хочешь быть уверенной, что все будет так, как хочешь ты — а здесь этого не получается. И ты знаешь только одно — то, что будет дальше, зависит не от тебя…