— Хэлло, Кэллаген, — приветливо сказал он, не переставая улыбаться. — Рад вас видеть. Мне всегда нравились парни вашего типа. Когда мои мальчики сказали, что вы перешли мне дорогу с этой встречей у Джо Мартинелли, меня это только развеселило. Мне кажется, вы умный парень.
Он отпил из стеклянного стакана и съел ложечку взбитых сливок.
— Рад познакомиться с вами, Кэллаген. И что же мы теперь будем делать дальше?
Кэллаген отпил глоток виски и сказал:
— Послушайте, Рафано, не ошибитесь насчет меня. Я не люблю нарываться на неприятности, но никогда не убегаю от них.
Рафано удивленно поднял брови.
— Никогда? — вежливо спросил он.
— Никогда, — подтвердил детектив.
Он перегнулся через столик и уставился в лицо Рафано. Его лицо выражало искренность, как, впрочем, всегда, когда он собирался солгать.
— Я хочу дать вам добрый совет, Джейк. И если вы тот парень, каким я вас считаю, то вы его примете.
— Хорошо, — кивнул Рафано. — Говорите, я вас слушаю. — Он откусил кончик сигары.
— В этой стране частные детективы не могут себе позволить попадать в неприятные ситуации, и вы это знаете не хуже меня. Это в Америке частные детективы могут делать все, что хотят, и с ними считаются, но здесь другое дело. Вот поэтому я раскрываю свои карты.
Рафано слушал молча.
— Вероятно, вам известно, что сейчас я работаю по делу Ривертона, — продолжал Кэллаген. — Старик Ривертон хочет иметь сведения об Уилфриде и платит мне за это сотню фунтов в неделю. Ему позарез нужны сведения, а их у меня пока нет. Никто не верит в то, что этот парень скрывается сам. Я пытался сделать сам все, что мог, и вот недели две или три назад мне пришла в голову мысль, что в этом деле замешан кто-то очень хитрый, имеющий и деньги, и влияние. Кто-то, кто может месяцами изолировать и парней, и девчонок. И вот сегодня вечером я наконец вычислил, кто это. Я имею в виду вас, Рафано.
Рафано затянулся сигарой.
— Интересно, — наконец сказал он. — Где же вы смогли это узнать, Кэллаген?
— В одном местечке, — ответил сыщик. — Теперь вы поняли, зачем я заставил Лопни победить сегодня вечером? Я знал, что вы обязательно захотите поговорить с тем, кто вам перейдет дорогу. И если уж решите с ним говорить, то разговор будет крутым. Ну и вот, в итоге вы быстро появились здесь. А раз появились здесь, то значит решили поговорить со мной, и этот разговор будет у нас очень серьезным.
Рафано жевал сигару.
— Ну, разве вы не умный мужик? И что это за причина?
— Вы боитесь, — ответил Кэллаген. — И знаете почему? Это вам не Америка. Спорю, что сейчас вы думаете только о том, как бы удрать из этой страны. Вы отлично знаете, что полиция здесь работает очень эффективно и подкупить ее вам не удастся.
Рафано задумчиво улыбнулся.
— Мне уже говорили об этом.
— Ну что ж, посмотрите на дело с моей точки зрения, — сказал Кэллаген. — Я еще всего не знаю, но и того, что знаю, достаточно, чтобы угодить своим клиентам. Например, слышал о вашем игорном синдикате, в котором Простак спустил все свои деньги…
Рафано молчал.
— Это пока все. Я, конечно, могу о многом догадываться. Хотя бы о том, что, прежде чем обобрать парня, его споили, это было совсем нетрудно? К тому же подсунули ему одну или парочку смазливых девиц, не так ли? Но это только мои предположения. А теперь представьте себе, что последует, если я сообщу об этом адвокатам Ривертонов, знаете?
Рафано кивнул.
— Копы, — отозвался он.
— Точно. После того, как я предоставлю свой отчет адвокатам, они тут же обратятся в Скотланд-Ярд, а вы должны отлично знать, что семья Ривертонов пользуется большим влиянием. Вы понимаете, чем это для вас пахнет, Джейк? В лучшем случае вас переправят обратно в Штаты, и агент Скотланд-Ярда сделает вам с берега ручкой. И возвратитесь вы в Штаты в самый неудобный момент…
Он выдержал паузу.
— Мне кажется, вам сейчас не хотелось бы возвращаться назад в Америку. Мне известно, что в последнее время федеральные агенты стали работать намного лучше, чем раньше.
Рафано выдохнул клуб дыма.
— Проклятый ублюдок, — выругался он. — Вы перешли мне дорогу в первоклассном деле, которое уже почти было у меня в кармане. Это дело должно было принести мне несколько тысяч, а теперь появились вы и учите меня жить. Ох, если бы это было в Чикаго в старые добрые времена…
— Я знаю, — Кэллаген улыбнулся. — Меня бы повезли покататься, и в результате от меня бы остался только пепел. Но здесь не Чикаго, Джейк. Наверное, вам интересно узнать, почему я так откровенен и с чего это даю советы? Что ж, я вам скажу. Допустим, что я все сообщу юристам. Допустим. Моя сотня в неделю прекратит существование, а мне очень не хотелось бы с ней расстаться. Мой отчет покажет адвокатам, что я зашел в тупик, деньги прекратятся, а на арене появится полиция.